Сергей Дмитрюк - Чаша огня

— Кстати, Максим! А как ты-то оказался в нашем институте? Я боюсь делать поспешные выводы, но неужели?..

— И правильно, не делай никаких выводов! — предупредил я его. — Потому что я здесь совсем по другому поводу. У вас совсем недавно пропала одна из студенток? Ты в курсе? По-моему, она из твоего потока?

— Так значит ты «лиловый»? — воскликнул Антон и хлопнул ладонью себя по лбу. — Как же я сразу не догадался? Ну, старина, ты, как в сказке, растешь не по дням, а по часам!

— Скорее по годам, — поправил его я, скромно улыбаясь.

— Это совершенно не важно! — оборвал меня Куртис. — Главное ты добился своего! Помнится, ты еще в детстве мечтал пойти по стопам отца, и примерить на себя лиловый мундир?

— А у тебя неплохая память! — снова улыбнулся я. — Если посчитать, сколько с тех пор прошло лет…

— Забудем про ушедшие года, дружище! — воскликнул Антон. — Главное это то, что мы снова вместе, а все остальное не зависело от нашего желания.

Он по-дружески хлопнул меня по плечу.

— Так, значит, ты теперь работаешь в ОСО, и тебе поручили разобраться в этом деле?

— Ну, можно и так сказать, — кивнул я. — И мне необходима твоя помощь.

— Тогда пойдем ко мне? — предложил Антон. — В коридоре как-то неудобно беседовать о таких вещах.

Я не стал с ним спорить. Мы обнялись, как старые друзья, и бодро зашагали по коридору. Напоследок я оглянулся. Там, где совсем недавно толпились студенты, привлеченные нашей встречей, уже почти никого не было. Только несколько человек еще стояли под сенью мраморной колонны и о чем-то негромко беседовали. Один из них посмотрел в нашу сторону, и я невольно остановился, увидев его лицо. Было в нем что-то необычное, что-то отталкивающее и не похожее на лица окружавших нас людей. Глубоко запавшие глаза этого человека смотрели на меня настороженно и недобро.

— Ты что? — удивился Антон, привыкший шагать широко и порывисто, и сейчас едва удержавшийся на ногах от неожиданной остановки.

— Кто это? — спросил я, указывая глазами в сторону таинственного незнакомца.

— Где? — Антон не сразу понял, о чем это я.

— Вон там, у колонны в зале, — уточнил я. — Такой худощавый, с бледным лицом.

Куртис прищурился, глядя в указанном направлении. Затем отрицательно замотал головой.

— Извини, Максим, но я никого там не вижу. Брось ты эту свою подозрительность! — махнул он рукой. — Поверь, в нашем институте плохих людей нет. Это я тебе точно говорю!

— Нисколько в этом не сомневаюсь! К тому же, я здесь не для того, чтобы кого-то подозревать. И все же, у тебя имеются по этому поводу какие-то соображения?

Я внимательно посмотрел на него. Антон некоторое время молчал, явно не решаясь заговорить со мной о чем-то.

— Послушай! — Я положил свою руку ему на плечо. — Для меня сейчас важна любая информация, любые, даже самые незначительные, детали. Ты должен мне помочь в этом, Антон. Без тебя я не справлюсь.

— Ну, хорошо, — вздохнул Куртис. — Ты действительно прав, и у меня имеются на этот счет кое-какие соображения. Только давай все-таки зайдем ко мне в комнату.

Мы миновали несколько светлых коридоров и залитых солнцем подвесных галерей, перекинутых между зданиями, пока не оказались в одном из жилых корпусов студенческого городка перед дверью комнаты Куртиса.

— Проходи и чувствуй себя, как дома.

Антон открыл легкую панель двери, отлитую из матового зеленоватого волокнистого стекла, пропуская меня вперед и слегка подталкивая в спину. Я прошел на середину просторного помещения и остановился, с интересом осматриваясь по сторонам.

Широкая застекленная терраса, заменявшая одну из стен комнаты, выходила в торцовую часть здания. Солнце сейчас стояло как раз в той стороне, и ослепительный поток лучистого света заливал помещение золотистой теплой рекой. Обстановка здесь была самая простая. Овальный стол из искусственного красного дерева стоял около окна; несколько мягких кресел с бархатистой обивкой и широкий низкий диван занимали дальний угол комнаты; здесь же стояли полки с кремниевыми дисками визиофильмов и небольшой сферический стереоэкран для их просмотра; пол покрывал мягкий пушистый ковер палевого оттенка. В общем, это была самая обычная студенческая комната, в которой не было ничего лишнего и отвлекающего. Правда, иногда некоторые студенты любили украшать свои жилища красочной эйдопластикой с изображениями известных актрис или танцовщиц, либо просто пейзажами родной планеты или же фантастическими и загадочными картинами иных миров. Здесь же я не встретил ни одной картинки «легкого» содержания, из чего сделал вывод, что в неутомимом сердце Антона Куртиса давно поселилась одна из здешних юных прелестниц.