Сергей Вольнов - Прыжок в секунду

Натача отлично понимала, что ради любимой он способен пожертвовать и не будет препятствовать уходу, насильно останавливать, оттягивать от проема.

Но не могла, не хотела показывать напарнику воочию, что – уходит, что способна повернуться спиной к человеку, который ее по-настоящему любит. И уж точно не хотела бы оказаться с ним в одном времени. А именно это произошло бы, выйди она первой через эту дверь… Но ведь не чужой же он ей! Пусть она и не любит этого человека в истинном смысле этого слова.

Да, ее версия желания сильно разнилась с его версией.

К счастью, Большой ушел первым, так и не узнав, что Натачу через эту дверь Зона не выпустила бы. Что Маленькая по-прежнему боится, боится, боится прыгать в эту проклятую серость, что страх вернулся, как только она узнала, что наконец-то появилась реальная возможность покинуть Зону, а не ползать внутри, бродить по ее линиям…

– Да, Натка. На то и Зона… чтобы замкнутой быть. И удерживать внутри, не выпускать тех, кто помилование не заслужил. – Несси до этой секунды стоял поодаль тихонько, беззвучно, а сейчас напомнил о своем существовании, и выяснилось, что загадочный доброволец никуда не делся, тоже смотрит вслед убредающему прочь Николасу, фигура которого удалялась, уменьшалась, но все еще просматривалась в моменты «прыжковых секунд», когда клубящаяся серая завеса Рубежа исчезала. – Ник свой грех искупил, и стр-рах прыжка его оставил. Тебе не нужно знать, за что он сюда попал, но благодаря любви и заботе о тебе свершилось чудо перерождения. Вон, сразу видно, чего стоило человеку покинуть любимую… А тебе, хитрая девочка, придется остаться. Он-то свой гр-рех искупил, тебя спасая, а ты что сделала? Просто пользовалась им, как всегда и везде, как всеми до этого? Не-ет, Натка, ты еще не чистая. Тебе еще не проснуться. Не выр-рвешься ты из морока Зоны… Для этого надо суметь по-настоящему отдавать, а не только брать. Так что не спеши искать в джунглях какую-то др-ругую дверь, даже если она точно ведет в твой родной мир, точней, в твой период времени мира, общего для вас с Ником. Не выйдешь ты пока что из Зоны. Пр-росто сгоришь в лучах…

Она даже встряхнула головой, помогая себе переключиться, отвлечься от зрелища уходившего Николаса и осознать смысл слов, которые срывались с уст бывшего проводника…

– Молчи, молчи пока, лучше дослушай! – предостерегающе поднял руку Несси. – Я наконец-то отвечаю на твои лишние вопросы… Реальный, не воображенный, не из информационных слоев ноосферы почерпнутый, живой человек – сюда, в коллекцию, попадает за… э-э, пиковую перегрузку эгоцентризма. Когда проявляет крайнюю, высшую степень равнодушия к чаяниям других людей. Именно в эти секунды он становится для этой Зоны видимым, различимым и интер-ресным ей. А выйти обратно может лишь тот, кто выжил внутри и сумел очиститься. Не знаю статистики, но думаю, что гораздо меньше даже одного процента… Остальные в лучшем случае способны перемещаться из фрагмента во фрагмент. Через внутренние проходы, которые не нужно пер-репрыгивать, достаточно перешагнуть либо пересечь на транспорте, ну, не тебе расписывать в деталях, сама прекрасно знаешь. Или не проходят вообще никуда, даже это не всем дано… А Нику вот более чем дано. Он смог не только находить и проходить, но даже заранее чуять двери, потому что обладает потенциалом приобщения к сверхсиле, только сам этого до поры не осознавал… Да, наружу ведет далеко не каждая дверь, не всякий из двер-рных проемов годится для того, чтобы перепрыгнуть и уйти прочь. У существа есть внутренние капилляры, артерии, протоки, кишки, но есть и нар-ружные отверстия – поры в коже, рот, ноздри и так далее. Очистившийся человек становится для сконцентрированной здесь ноосферной грязи чем-то крайне инородным, бередящим, лишним… вроде как шлаки, пот, сопли, моча, экскременты, и потому в итоге удаляется, выводится прочь…

– Зона – существо?! – не выдержав, перебила Натача.

– О, Зона – сверхсущество, истинная сверхсущность! – воскликнул Несси с непонятным восторгом в голосе. – Но мы сейчас не о ней. Мы о человеке. Человек в течение жизни может потер-рять все – других людей, предметы, пристрастия, животных, недвижимость, все, все. В любом случае неприкосновенной остается только накопленная память. Ее у человека никто не заберет, если он сам не захочет избавиться целенаправленно или не пр-роизойдет несчастный случай… Именно память делает человека человеком. И вот когда памяти людей высвобождаются после того, как завершаются жизни…