Олег Верещагин - Чужая земля

— Ну?!.

Полосатка расценила выкрик человека, как вызов. Уже без рыка она — переваливаясь, но быстро — метнулась вперед, целясь в передние ноги жеребца. Тот скакнул в сторону-вперед — оскаленная мутноглазая морда оказалась вровень с коленом Борьки, и тот, обрушив между коротких ушей свистящий удар волкобоя, приподнялся на стременах и метнул рогатину: сверху вниз, усиливая бросок движением подающего тела.

Раскидай снова прыгнул. Борька развернул его, раскручивая волкобой и выхватывая изогнутый длинный за сапожник…но нужды в этом уже не было.

Гиена вертелась на одном месте. Она больше не рычала — лишь недоуменно скулила. Задние лапы — мощные, короткие — волочились по утоптанной земле. Неожиданная и непонятная боль, словно огромная заноза, сидела в теле, и гиена пыталась, изворачиваясь, схватить и вырвать странный предмет, качавшийся меж лопаток. Но от прикосновений к нему боль хлестала еще сильнее.

Полосатка слабела. Из пасти и ноздрей у нее лилась кровь, она больше не ощущала запаха человека, гарцевавшего совсем рядом, и почти не видела его. Она еще подняла голову и попыталась зарычать, скаля страшные клыки — но рык захлебнулся кровавым, мучительным кашлем…

…Одним ударом! Борька был в восхищении от самого себя. Гиена перестала возиться — соскочив наземь, мальчишка подошел к трупу. Он бы с удовольствием увез домой голову, но не был уверен, что довезет.

Рогатина застряла в расщепленной кости — Борька смог вырвать оружие, только раскачав его и налегши в полную силу. Потом — тщательно вытер его.

И все-таки, не удержавшись, достал топор — отсечь голову.

Как и все города Рейнджеров, город на Сумерле словно бы не замечал окружавшего его леса. То непредставимое количество лет, которое он простоял брошенным, не оставило следов ни на улицах, ни на площадях, как будто город заключил о левом молчаливый договор о взаимном ненападении и не вмешательстве,

Но людей эти договоры не касались. Экспедиция Драганова оставила после себя очевидные следы, а после них добавили охотники, военные и просто любопытные, посещавшие город. На окраинной улочке стоял запертый модуль из корабельной брони. Тут же — под колпаками из того же материала — несколько комплексов приборов. А подальше прямо в камень, которым выкладывались улица в дни строительства города, была вплавлена невысокая стелла — в память об экспедиции. Вполне материальные следы человеческой цивилизации в данном конкретном случае Борьку раздражали — он приехал сюда за экзотикой. И эта экзотика располагалась дальше, глубже в город.

Борька убрал в петлю рогатину и, достав плазмомет, положил его на плечо стволом. Шутки шутками, но не все шутки смешные…

…Высокие деревья с раскидистыми ветвями — такие Рейнджеры сажали возле всех своих городов — давным-давно высохли, превратившись в отполированные временем белесые скелеты. Они были единственным печальным мазком в картине казавшегося спящим города. Словно знаки ушедшей жизни, поднимались они над живой, веселой местной зеленью, заполонившей широкий, когда-то выложенный алыми и серыми гранитными плитками бульвар. Белые дома с открытыми верандами, крыши которых поддерживали колонны, смотрелись сквозь зелень как-то браво и дружелюбно. Но были и следы разрушений — Борька, сын своего счастливого, но неспокойного времени, легко узнал следы воздушных ударов — раны, которые городу не помогло залечить даже время. Война — существо, которое старше, чем человеческий род…

Где-то в этом городе, конечно же, скрывались тайны и загадки — то, ради чего надо жить. Недаром Драганов собирается вновь явиться сюда в середине лета ухе с долговременной экспедицией. А что может четырнадцатилетний подросток?

Ну, кое-что может, конечно. И даже не так уж мало — сколько открытий сделано подростками по всей Галактике? Почему бы не сделать еще одно — здесь и сейчас? Так — довольно самонадеянно — думал Борька, с любопытством осматриваясь по сторонам и начиная жалеть, что не взял камеру — комбрасом много не наснимаешь, да и не удобно. Ну, мы тут не последний раз уж это точно…

На фронтонах домов часто встречались трехлучевая звезда и Огненный Цветок — символы прародины Рейнджеров, пока так и не найденной экспедициями, а, может, и не существующей уже планеты. Красивые барельефа, иногда сливавшиеся в бесконечные ленты, перемежалась стоявшими в нишах бюстами — гордые, тонкие лица с нечеловечески правильными чертами спокойно и бесстрастно наблюдали за верховым, медленно едущим по улице. Правители города? Какие-то герои? Письмо Рейнхжеров так и не было пока расшифровано, хотя надписи встречались очень часто. И ни надписи, ни барельефы, ни бюсты, ни гулкая, солнечная пустота брошенного города не наводили мальчишку на мысли о бренности всего земного, сик транзит глория мунди [1] Так проходит земная слава (лат.). и так далее. Он просто смотрел вокруг с живым интересом.