Вячеслав Коротин - Триумф броненосцев. «До последнего вымпела»

Полумрак старинного храма как-то сильно поубавил блеск эполетов и золотого шитья – свита не оставляла монарха даже в маленьком храме захолустного монастыря, у которого, в общем-то, случайно остановился на ночь царский поезд.

Но проповедующему перед исповедью старенькому подслеповатому священнику с неразгибающейся спиной даже полные генералы – не начальство, только царь, да и тот – не сейчас…

– …Шатается Царство Русское и весьма близко к падению [10]. Но отчего так происходит? Не дело ли в нас самих? Вот, каждый день «Отче наш» читаем, а правду ли говорим? Если Бог нам Отец Небесный, то как так вышло, что все здания государственные уставлены статуями языческих богов, которые суть бесы? Даже корабли их именами называем и почему-то побед ждем! Мало вам «Русалки» [11]было? Дождались, что теперь еще один крейсер пропал? Так вы от них еще и не такого дождетесь! Морячков-то не жалко было, когда названия выбирали? – добрый, в общем-то, взгляд священника, казалось, прожигал душу насквозь. – Вот, читаем: «да будет воля Твоя…». А червячок-то гложет – хочется всего и побыстрее. Вот, говорим «…и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должникам нашим». А оставляем ли? Не получается что-то у подчиненного – сразу в отставку! Не нравится начальник – интригуем безо всякой совести! До того ожесточились, что даже домашним в душе не прощаем ничего! Дворяне землю забесплатно еще в позапрошлом веке получили, а с крестьян уже почти полсотни лет выкупные платежи берете. А не боитесь, что и вам самим всего этого не простят?..

Практически сразу после того, как «Жемчуг» отдал якорь, Вирен отправился на берег. Узнав, что Рожественский поправляется и ему уже даже позволено гулять, адмирал прямо из порта отбыл в госпиталь, поручив Клапье де Колонгу отправить заготовленные заранее телеграммы.

– Рад вас приветствовать, Роберт Николаевич! – формально командующий флотом хоть и здорово похудел, спал с лица, но выглядел по-прежнему бравым и решительным. – Уже слышал о вашей победе, но жду подробностей. С нетерпением жду.

– С огромным удовольствием выражаю ответную радость по поводу того, что встречаю вас практически здоровым, – не остался в долгу Вирен. – А по поводу сражения: так я и сам еще не обо всех подробностях знаю – с корабля и сразу к вам…

– Не испытывайте мое терпение, – улыбнулся Рожественский. – Оставим всевозможные экивоки. Пожалуйста, подробности…

Отпарировать такую просьбу было, конечно, нечем, и Вирен пустился в описание боя под Портом Лазарева…

– …В итоге потоплены «Сикисима», «Токива», «Якумо», второй крейсер типа «Сума», «Итсукусима» и «Хасидате», два типа «Нийтака», один типа «Кассаги» и минимум три миноносца…

– Замечательно! Добавьте один типа «Нанива». Скорее всего «Такачихо», – спокойно бросил Рожественский.

– Простите?.. – не понял Вирен.

– Да за ваше отсутствие князь Трубецкой умудрился на своей лодке угробить японский крейсер. Удивлены?

– Это мягко сказано… – слегка ошалел Роберт Николаевич. – Хоть я и минер по специальности, но никогда не рассчитывал, что эти плавучие зажигалки смогут воевать всерьез…

– А ведь смогли. Я сам был ошарашен, когда узнал, но факт. Подтвержденный факт.

– Если угодно еще одно подтверждение, то в сражении с нами действительно участвовал только один крейсер этого типа. Под адмиральским флагом. Да уж! Теперь придется всерьез опасаться этих неказистых посудин не только у вражеского берега, но и в открытом море. А что будет лет через десять? Прогресс-то не стоит на месте – построят более совершенные подводные лодки, и нам из баз носа не высунуть…

– Не сгущайте краски, Роберт Николаевич, – на всякое копье всегда находился щит. И на этих подводников управу найдем, дайте время. А Трубецкой – молодец. Представление на «Георгия» ему я уже отправил. А вы кого на эскадре особо отметить хотите?

– Достойных хватает, Зиновий Петрович, – внезапно и неожиданно посмурнел Вирен, – но возникла одна проблема, решения которой с ходу я найти не смог, а дальнейшие размышления родили некоторые мысли…

– Так я вас слушаю…

– Тема больно серьезная и непростая. Ну извольте: «Пересвет» в бою покинул строй, чтобы подвести пластырь на пробоину по ватерлинии.

– Ну что же – это нормально. Не гробить же броненосец на эскадренной скорости, когда есть возможность справиться с повреждениями. Надеюсь, вы не наложили за это взыскания на Эссена?