Наталья О`Шей - Ангелофрения

«Мертвые назойливы, о да! – рассмеялся Лукавый. – Мало кому удается пройти сквозь смерть, сохранив разум! Даже самым лучшим представителям рода человеческого…»

– Уймитесь, – попросила Магдалина.

Однако вместо Лукавого ей ответил кто-то чужой.

«Тебя все-таки принесло злым ветром, Падшая. Что ж… Поднимайся, если сможешь».

Магдалина слышала этот голос на «Меркурии». Наверное, он принадлежал «дирижеру симфонии разрушения», о котором ее предупреждал Лукавый: вестнику, пришедшему, чтобы уничтожить мир.

Мертвецов оказалось полным-полно и у подножия башни. Серые люди сломали забор из колючей проволоки, огораживающий территорию «Промышленности Мосдея», и теперь флегматично топтались по железу и вывороченным бетонным столбам. Окинув взглядом тьму-тьмущую пролетов, которые ей придется одолеть, Магдалина направилась к лестнице.

«Тебе даны крылья не для того, чтобы ты сбивала ноги, – назидательно проговорил чужак. – Поднимайся!»

Но Магдалина упрямо встала на ступени и схватилась за перила.

Поднявшись на половину высоты, она увидела, что серых людей стало в разы больше: толпа захлестнула оставленную бронемашину, точно прилив, и лишь пулеметная башня и дымовая труба, возвышаясь над головами мертвецов, выдавали местонахождение паромобиля. А с другой стороны… Западная пустыня была словно лениво колышущийся студень: мертвецы все прибывали и прибывали.

Из-за дюн устремились в небо широкие лучи кроваво-красного света. Портальные пирамиды были готовы явить в мир полчища из потусторонья.

«Винтолет. Приближается с северо-востока, – сообщил Лукавый. – Уничтожь его!»

Магдалина обернулась, нашла взглядом звездочку летающей машины. Нащупала нужный поток силы, но, прежде чем расплавить им котел винтолета, «заглянула» в кабину.

И сразу увидела характерное мерцание «особой энергии». Что его производит – артефакт или человек-носитель – Магдалина распознать не смогла. Сказывалась усталость, кроме того, источник «особой энергии» был слабым.

«Сбей винтолет! – потребовал Лукавый. – В нем – Мосдей! Нам только его не хватало! Сбей! Взорви котел!»

Но что-то заставляло Магдалину мешкать. Да, она могла покончить со старым врагом одним ударом, да, в ее власти было раздавить подлого человечишку двумя пальцами, точно блоху. Но ее смутил этот неизвестный источник «особой энергии»… И еще – настойчивость Лукавого. Его неожиданная истовость по отношению к престарелому греховоднику настораживала.

«Идиотка… – прошипел Лукавый. – Ты пожалеешь! Ну, хватит отдыхать! Шагай вперед!»

Она продолжила подъем. Винтолет облетел станцию, освещая башню мощным прожектором, работающим на электрике. Затем тяжелая машина, оглушительно стрекоча винтами и выпуская перегретый пар, направилась к винтолетной площадке, что находилась на тыльной стороне станции.

И вот последний пролет взят. Словно Монблан: на пределе выносливости, из последних сил. И страшно было даже предположить, что самое трудное – впереди.

Магдалина ступила на верхнюю платформу. Здесь вовсю гулял ветер. Покачивалась над головой китовая туша дирижабля; сверкающие молнии контрастно высвечивали ее обводы. Заунывно скрипели тросы, удерживая «Тион» на привязи.

Сначала она увидела Роланда.

Капитан стоял у перил и наблюдал, как пустошь постепенно исчезает под множащейся серой толпой. Он был явно растерян и встревожен, но старательно не подавал виду, вот только Магдалина с первого взгляда поняла, что творится у него на душе. Возле Роланда стояли офицеры: Грег Баттон и Якоб Фицрой, они тоже чувствовали себя не в своей тарелке.

Человека в бронзовых латах Магдалина увидела в последнюю очередь. Он возвышался посреди платформы, и ветер бесцеремонно трепал его длинные русые волосы. В руках человек сжимал книгу в металлизированной обложке, окруженную голубоватым ореолом магической силы. Магдалина узнала фолиант из своего сна в ночь извержения.

Незнакомец с книгой, его облачение и оружие были до того неожиданными и необыкновенными, что на какой-то миг Магдалине подумалось, будто перед ней – галлюцинация. Однако стоило присмотреться, как доспехи растаяли, точно наведенная иллюзия, сквозь кожу и плоть проступил сотканный из нитей чистой «особой энергии» силуэт, утяжеленный парой широких крыл – таких же светло-зеленых, как и молнии, которые то и дело пронзали небеса.

– С чем пожаловала, Падшая? – обратился к ней вестник; в его голосе можно было различить вежливое терпение хозяина, вынужденного принимать незваного гостя. – Время Суда пришло. Но твоя пора держать предо мной слово еще не настала.