Максим Голицын - Глядящие из темноты

Близящийся конец света его сосед явно принимал философски и жареное мясо поглощал с аппетитом.

— Хотелось бы услышать ваши комментарии, ваше святейшество, — сказал Леон.

— Не хочу вас огорчать, — ловко орудуя ножами, священник наполнил опустевшую тарелку, — поскольку, как мне известно, вы не придерживаетесь наших верований. Но если наступит конец света, он наступит для всех.

Он поглядел на Леона и успокаивающе похлопал его по руке.

— Время — странная штука, амбассадор Леон. В комментариях к Писанию ясно сказано, что Воссоединение наступит вскоре после совершенно определенных знамений, и сейчас мы наверняка наблюдаем одно из них.

— Но… — попытался возразить Леон.

— Другой вопрос, что такое «вскоре», — прервал его священник, — в высших мирах время течет по-иному. Возможно, братья-двойники уже протянули друг другу руки, но, пока их пальцы соприкоснутся, для нас пройдут десятки, а то и сотни лет. В любом случае ничего непредвиденного не происходит — человек рождается для того, чтобы умереть, и умирает для того, чтобы возродиться вновь.

Леон вежливо склонил голову.

— Ведь само Воссоединение толкуется нашими богословами неоднозначно, — продолжал примас. — Быть может, это не полная и окончательная смерть, а, напротив, полное и окончательное возрождение. Что такое человек сейчас, в его нынешнем облике, амбассадор Леон? Довольно жалкое создание, честно говоря. Но после Воссоединения… Кто знает, быть может, людям откроются новые миры и Кальмские топи больше не будут пределом земли?

Под столом Леон пнул Берга ногой.

— Слышал?

— Кстати, касательно географии, — примас поглядел на Берга. — До прибытия миссии мы ничего не знали о вашей стране. Ни в одних хрониках… Где, вы говорите, она располагается?

— За Восточным морем, — ответил Берг, сидящий напротив, — и еще десять дней сухим путем.

— Или три дня вверх по реке, — уточнил Леон. — Поскольку между морем и Террой лежат очень плохие земли.

«Чем дальше мифическая страна Терра от Срединных графств, тем безопаснее, — подумал он. — Тут, на относительно плодородной земле, зажатой между болотами на юге и гребнями гор на северо-западе, территория поделена, точно лоскутное одеяло, и угрозы следует ожидать от ближайших соседей, а не от дальнего, никем не виданного государства, откуда послы добирались полгода… сначала по реке, потом по бурному морю, где даже летом не утихают затяжные шторма и смерчи бродят на горизонте, точно вставшие на дыбы гигантские дождевые черви…»

— Надеюсь, вы посетите завтрашнюю службу? — спросил примас.

Берг склонил голову в знак согласия, а Леон в смятении стал прикидывать, насколько им еще хватит припасенных даров. Если преподнести ту серебристую синтетическую ткань на покров для ихнего двойного алтаря, может, святые отцы будут довольны?

— Вы — первые, кто прибыл к нам из такого далека, — продолжал тем временем священник. — И я рад, что вы невольно опровергаете те невежественные россказни, которыми балуются наши миряне. Мол, за морем люди и вовсе на людей не похожи. То ли песьи головы у них, то ли еще что похуже. Ваше присутствие служит подтверждением единого божественного промысла — человеку дарован один-единственный облик хоть тут, хоть на краю света…

— Вы даже не представляете себе, насколько вы правы, ваше святейшество, — кивнул Леон.

— Не хотелось бы в это верить, но может, в ваших землях все же обитают какие-нибудь странные создания? Вроде тех, что рисуют порой наши иллюминаторы? С ушами на плечах…

— Ничего подобного мне еще ни разу не встречалось, — твердо ответил Леон. — Люди везде имеют обычный человеческий облик. А я немало постранствовал, поверьте мне.

И здесь, и под другими многочисленными солнцами, на планетах, где воздух дрожит под раскаленным небом, или там, где с тихим, сухим шепотом осыпаются ледяные кристаллы и пляшет в зените северное сияние, везде, повсюду обитают люди, какими бы странными ни казались на первый взгляд их обычаи и верования…

— Порою, знаете ли, мне вообще приходила на ум странная мысль, — мягким шепотом проговорил примас. — А вдруг как за морем вообще нет людей? Никого нет… Тогда что ж, пусть бы даже с песьими головами — и то не худо… Но если там пусто… Не хочется, знаете ли, испытывать одиночество…

— Верно, — согласился Леон, — не хочется. Собственно, потому мы и снарядили это посольство.

И это было совершенной правдой.

В боковом крыле, в комнатах, отведенных для посольских апартаментов, Берг мрачно копался в тяжелом резном сундуке, где хранились подарки, медикаменты, записывающие устройства и передатчик. Все, кроме оружия. Земля налагала на своих послов жесткие обязательства — нельзя брать с собой ничего, что, попав в руки аборигенов, могло быть использовано во зло.