Егор Гуранов: Земля мечты

А потом в Россию. В N–ск.

Второй шанс, блин!

Свой дом построить.

А то бродишь как неприкаянный, как лист гонимый ветром.

Без дома, без семьи.

Потерявшийся в катаклизме эпохи.

Один из потерянного поколения.

Поколения ненужных людей.

Под напором новых реалий жизни растерялись, привычные ориентиры превратились в миражи. Все это выбило из колеи. А жернова продолжали вращаться.

Некоторые все‑таки перестроились. Кое–кому даже повезло.

Даже те, кто смог хорошо устроится после перестройки–прихватизации, разменяв лучшую часть себя, все равно уже проигрывает идущим за ними следом по «золотой лестнице» молодым и злым, которых они сами уже успели «обуть» и не один раз.

Эти молодые, уже выросшие в 2000–х годах, ценят только финансово–карьеристкие доводы. Вся человечность из них вытравлена. Иначе не прорвутся наверх.

При первой возможности поставят подножку, поддадут локотком, а то и «пинаку под ср..у». И адью!

А в ответ на твои претензии с бездушной американской улыбкой скажут: «Извини. Ничего личного — это бизнес».

Наши новомодные экономисты превратили хозяйственную советскую систему из промышленной в финансовую, как в Великобритании при Маргарет Тэтчер. Но там при очередном наезде на народ для нее плохо кончилось. А у нас всякие рыжие и прочие «гайдары» пытались внедрить нежизнеспособную систему, и мы удивляемся, что реформы буксуют. Да их вообще нет. И не будет. Только «дойная корова» для ограниченного количества людей.

Вот с такими грустными мыслями решил пообедать остатками былой роскоши. Все равно сегодня уже буду дома.

Время уже слегка за полдень.

Притормозили.

Остановились.

Странно как‑то — движки даже не глушат.

Только разговор, и детский смех и мужское «бу–бу–бу».

Видимо, последствие обеда на ходу.

По кустикам побежали.

Мальчики налево, девочки направо — впрочем, как всегда.

Эх, мне вылезти бы …

Да и развеяться–проветриться не помешало бы…

Ладно. Потерпим немножко. По времени уже скоро должны прибыть.

Вот уже и двинулись.

Поехали дальше.

Теперь уже можно получше рассмотреть, что там твориться за бортом, и долго еще нам пилить до моего городка. Выглянул, отогнув в одном месте полог.

А за пологом …

А пока еще только первые листья осени полетели. Хрупкая красота природы на грани расцвета, во всей полноте — зрелости и, увы, неизбежности скорого увядания.

Вот эта «хрупкость и кратковременность» навевает поэтическое настроение:

Михаил Галин

Колыхающееся золото, еще не убранных полей. Золотистый багрянец леса, вплетает красно–желтые тона в разноцветье позднего лета. Кое–где еще остается зелень — долгожители, еще полные сил. Пестроты добавляют торопыги уже сбросившие всю листву.

Легкий шелест опавших листьев под колесами машин.

Красота‑то какая вокруг расстилается.

Красиво и величественно!

Как у Пушкина:

Увядание природы навевает грусть и печаль.

Осиротевшая земля прячется под плотной шалью листьев.

И наступает поздняя осень, когда …

холодный ветер крутит лист последний …

и природа

Поздняя осень — завершение жизненного цикла природы. Осенью природа готовится к глубокому зимнему сну. Медленное, но неуклонное засыпание природы перед лютой зимой, с надеждой на возрождение следующей весной.

Все в природе идет по кругу!

Что‑то я совсем загрустил.

Видимо переломный возраст наступает, когда пора подводить первые итоги.

И не всегда эти итоги утешительны.