Юрий Иванович - Полдня до расплаты

Скорей всего, оратор хотел сказать, что у бунтовщиков был шанс сдаться и лишь потом получить весь набор зверских издевательств вкупе со смертью. Да только летающая платформа не умела слушать и бояться, зато обладала порядочной скоростью и маневренностью, а крупнокалиберный пулемет – невероятной скорострельностью. Громыхая, он скрылся за поворотом, но даже такой жуткий грохот не перекрыл вырвавшегося оттуда крика ужаса, который заметался по тоннелю и достиг замерших с оружием людей.

Матеус расширенными глазами неотрывно следил за Освальдом. Тот крутился на месте, подпрыгивал, сгибался и дрожащими от усердия руками тыкал перед собой в пространстве. Через шлем все его команды молниеносно уходили к платформе, и пулемет работал в режиме-максимум.

Через полторы минуты грохот прекратился, хотя сам Освальд продолжал крутиться вокруг собственной оси. Из своего угла подал голос Крил, предупреждая:

– Освальд, осторожно, не стреляй! Там наши ребята с потолка спускаются.

– Вижу, – лаконично отозвался механик. А электронщик, укутанный в голографические изображения, продолжал удивляться:

– Они что, трофеи откапывают? В этом мясном фарше? Странно! Ведь времени нет на это! Да и нужды… А, вон оно что!

Матеус не терял время даром, приказав всем людям входить в переходной шлюз и еще раз проверить герметичность скафандров. Наконец он недоуменно поглядел на обоих оставшихся товарищей и раздраженно спросил:

– На что вы там засмотрелись? Опаздываем, ребята! Поторопите их!

– Да они и сами спешат! Освальд, прикрывай их, я ухожу. – Крил отключился от модуля и с остервенелым удовольствием стал растирать лицо. Затем быстро подхватил за ручки удобную тачку, на которой стоял громоздкий и тяжелый модуль управления, и резво покатил в шлюз, хохотнув над недоумевающим Матеусом и посоветовав: – Не вздумай стрелять! Они тебе такой классный сувенир сейчас подгонят!

Николай присмотрелся к противоположному концу тоннеля и с удивлением увидел резво бегущего прямо к нему гаибса.

Уже в следующий момент стало ясно, что к ним несется порядочно окровавленный, но легко узнаваемый по повязке на голове главный режиссер Дейк Мердок собственной персоной. А следом, подбадривая новоявленного пленника дулами автоматов и злобными пинками, бежал раскрасневшийся от эмоций и смены ролей Розен со своим молодым напарником. Еще дальше виднелась прикрывающая их отступление летающая платформа.

В первый момент у Матеуса была лишь одна мысль: расстрелять негодяя! Тут же на месте! Но с каждым шагом приближающейся тройки он все отчетливее понимал гениальную простоту действия своего товарища. Ведь плененный Мердок – это бесценный кладезь компрометирующих материалов… А с этими материалами месть будет намного острее и болезненней для врагов. Ведь теперь взбунтовавшиеся актеры вполне успевают не только спастись сами, но и прихватить главного зачинщика всех безобразий и преступлений, творившихся на этом удаленном от цивилизации астероиде.

Лишь только троица приблизилась к переходному шлюзу, главного режиссера чуть ли не прикладами автоматов стали заталкивать в найденный для него скафандр. Розен в двух словах описал предысторию и саму сцену пленения:

– Этот гад, видимо, прекрасно знает, что такое платформа с пулеметом. Как только она вырвалась из-за угла, он сразу же отбросил оружие и скользнул в угол, где и растянулся в небольшом углублении. Но я с него взгляда так и не спустил, хоть его тушу изрядно забросало ошметками плоти других гаибсов. Пригодится он нам? Или…

– Конечно, пригодится! – Матеус уже включил систему запора переходного шлюза и старался говорить громко, чтобы слышали все. – Тем более у него вон сколько мяса. А нам, возможно, придется месяцами прятаться на нижних уровнях, любая пища сгодится.

Розен, приостановив герметизацию лицевого щитка, с чувством поддакнул:

– Здорово! Ведь это правда, что прожаренные мозги гиббона самый лакомый деликатес.

– Вот и попробуем…

Подобные пассажи не произвели на главрежа ни малейшего впечатления. Наоборот, его физиономия скривилась от злобного пренебрежения. Скорее всего, он сам никогда не верил в тот сюжет и сценарий, по которому с таким упоением снимал кровавую киноэпопею. Такая реакция в свою очередь разозлила и Николая, который про себя подумал: «Не веришь? Что ж, постараемся перед тобой разыграть кино по нашему сценарию. Что ты тогда запоешь? Ведь у меня рука не дрогнет отрезать у тебя кусок мяса и бросить его на разогретую сковородку. Вот тогда ты заговоришь обязательно! Время у нас для этого будет, надеюсь. А мы твои откровения тщательно запишем… Дай только до бункера добраться…»