Олег Макаровский - Мир фантастики 2014. На войне как на войне

– Не он, значит, – Лаэрт продолжал приближаться. – А кто тогда? Мою сестру было довольно сложно понять, видать, она опять наглоталась пыльцы, но, что это дело рук королевской семьи – я уверен.

Клавдий нервно оглянулся на племянника и только тут увидел пистолет в его руках.

– Это Гамлет! – выкрикнул он. – У Полония в руках нашли его платок! Убей его, он вооружен!

Взгляд Лаэрта обратился к принцу, и он не предвещал тому ничего хорошего.

– Что ты скажешь в свое оправдание?

– Катись к черту, – огрызнулся Гамлет. – Я объяснюсь с тобой после того, как избавлюсь от отцеубийцы!

– О, как интересно! – Лаэрт отшвырнул разряженный дробовик, и в его руках вдруг оказалась хромированная «беретта-м». Дуло пистолета смотрело на Гамлета, а острие сабли оказалось направлено на короля.

– А отец был прав в отношении вас. Что-то совсем сгнило в королевстве датском, как я погляжу. По улицам, как у себя дома, разгуливают фашисты, в монаршей семье все друг друга сожрать готовы… Похоже, мое участие ни к чему, прибудь я на пару минут позже, вы бы и так сами порешили друг друга.

– Ну почему же, вы очень даже вовремя!

Раздавшийся из-за спины Лаэрта голос заставил Гамлета вздрогнуть. В развороченном дверном проеме высилась фигура в черных доспехах с раскинувшим крылья германским орлом на груди. На ее плечах подобно крыльям лежал тяжелый кожаный плащ с алым подбоем. Генерала Каупиша окружали закованные в броню немецкие солдаты. Видя направленный на него десяток автоматических винтовок, Лаэрт опустил оружие.

– Генерал, вы не представляете себе, как вы вовремя! – радостно приветствовал его Клавдий.

– Сидеть! – рявкнул Каупиш, стоило только королю приподняться ему навстречу.

Клавдий побледнел, начиная соображать, что сейчас поводов для радости может серьезно поубавиться.

– Что ж, ваше величество, вынужден с прискорбием вам сообщить, что союзные вам германские войска подавили мятеж юного Лаэрта…

Треск автоматных очередей прервал монолог Каупиша. Изрешеченный пулями Лаэрт рухнул под ноги Клавдию, заливая пол кровью.

– …однако не успели спасти членов королевской семьи, павших от руки предателя, – закончил Каупиш, брезгливо отмахнувшись от окутавшего его порохового дыма. – А потому с этого момента Дания переходит под контроль оккупационных властей, которые примут все меры к подавлению остатков мятежа и восстановлению движения войск Тысячелетнего Рейха в направлении Скандинавии.

Каупиш снял с носа маленькие черные очки, полностью скрывавшие его глаза, и пол под ногами Гамлета покачнулся. Ни белка, ни зрачков за ними не было – провалы глаз заполняла густая чернильная тьма.

– Вы… вы… – Клавдий побагровел и схватился за подлокотники трона. – Вы все это время меня обманывали! Пакт был фальшивкой!

– Мой дорогой король, – улыбнулся Каупиш, поднимая руку. – В этом мире условия диктует тот, на чьей стороне сила. Судьба стран вроде Дании – склониться перед властителями таковой силы или навеки сгинуть…

Гамлет успел спустить курок прежде, чем Каупиш дал команду на расстрел. Неожиданно для самого Гамлета из дула пистолета вырвалась струя огня, расплескавшаяся по стене рядом с солдатами Каупиша. Оружие оказалось заряжено флогистоновыми патронами. В генерала, окутавшегося темным коконом эгиды, Гамлет, к сожалению, не попал, но посеял панику в рядах немцев.

Впрочем, паника продолжалась считаные мгновения. Солдаты Каупиша перегруппировались, закрыв собой генерала, и открыли ответный огонь. Свинцовый ливень нещадно крошил древнюю каменную кладку и остатки стекол. Залегший за троном Гамлет успел сделать в ответ единственный выстрел, лишь слизнувший со стены несколько старых гобеленов.

А затем шальная пуля отскочила от стены рикошетом и впилась в плечо принца.

Кровь выплеснулась из раны, заставив разжать ладонь, и пистолет Холмса скользнул на пол. Гамлет дернулся было к нему, но тут же получил еще одну пулю, на этот раз прицельную, в грудь.

Не в силах сдвинуться с места, он лежал, прижавшись щекой к ледяному полу. Перед ним распростерлись, уставившись пустыми мертвыми глазами в потолок, Гертруда и Кладвий. Гамлет криво усмехнулся – то, что он рассчитывал сделать сам, за него завершили немцы. Вот только мать было жалко. Хотя они все равно вряд ли бы ее пощадили. Хорошо хоть Офелия у Холмса, быть может, он успеет вывезти ее из страны…

Размеренный звук подкованных железом сапог метрономом отдавался в голове у Гамлета. Он поднял голову и уставился в зрачок направленного ему в лицо дула, такой же бездонный, как провалы в черепе фон Каупиша. У Гамлета возникло чувство, что он смотрит в глаза самой тьме, и та тянет к нему свои извивающиеся щупальца – такие же, как у профессора М. с картины Дали над камином Холмса… Сопротивляться этой иллюзии сил у принца не было, и ему оставалось только криво усмехнуться.