Александр Антонов - Орлы и звёзды

Тральщик «Китобой», если вы помните, использовался в качестве офицерского штрафбата. До недавнего времени…

Этот вопрос председатель Центробалта Дыбенко поднял, чуть ли не в самом начале разговора.

— Ну, учудил ты тогда в Кронштадте, товарищ Ежов, — усмехаясь в усы, сказал он.

— Ты что имеешь в виду? — решил уточнить я. — Я ведь тогда много чего, как ты выражаешься, «учудил».

— Да с тральщиком «Китобой», — уточнил матрос.

— Ну, это было чудо во спасение. Перебили бы офицеров-то.

— Да это я понимаю, — продолжил улыбаться Павел. — Только теперь пора с этим кончать, как ты думаешь?

— Думаю, пора, — согласился я. — Офицеры нужны на кораблях, да и поняли они, наверное, уже кое-что. Вот только сразу расформировывать экипаж тральщика не стоит.

— Это ещё почему? — удивился Дыбенко.

— Надо присмотреться к офицерам в обычной обстановке, без конвоя. Как они себя поведут? Не зря их всё-таки в штрафники сослали.

Дыбенко задумался.

— Пожалуй, ты прав, — согласился он с моим предложением. — Только кто же за ними приглядывать будет, когда конвой снимем?

— А давай назначим им комиссара? — предложил я. — Есть у меня один товарищ на примете…

Тральщик «Китобой» был в нашем плане частью запасного варианта, который теперь стал основным. Это по моему запросу он прибыл сюда из Кронштадта.

У трапа меня встретил комиссар корабля Берсенев. Именно его фамилию я назвал в том разговоре с Дыбенко.

— Ну как ты тут? — спросил я, пожимая мичману руку. — Нашёл общий язык с командой?

Берсенев лишь неопределённо пожал плечами.

— С кем-то нашёл, с кем-то не очень. Ты лучше ответь, что у тебя с Наташей, почему она всё время о тебе спрашивает; вы что, перестали встречаться?

На этот непростой вопрос я ответить не успел. У трапа остановилась санитарная машина. Из кузова повыскакивали люди в полумасках и устремились к трапу. Дневального нейтрализовали, а вот Берсенев успел расстегнуть кобуру. Пришлось придержать его за руку.

— Не стоит, Вадим.

Он удивлённо посмотрел на меня. Нас окружили и обезоружили. Через несколько минут корабль был захвачен. Команду, присовокупив к ней меня, собрали на шкафуте. С краткой речью к нам обратился Львов:

— Господа! Мы такие же патриоты России как, надеюсь, и все вы. К захвату корабля нас вынудили обстоятельства. Наш долг спасти от расправы одну русскую семью. Для этого мы должны выйти в море и там дождаться подхода шведского судна «Северная звезда», которое выйдет сегодня из Петрограда под флагом Красного креста. Мы должны будем подойти к борту судна и пересадить на него охраняемых нами пассажиров. После этого ваша миссия будет окончена. Надеюсь на ваше понимание, господа. Делайте всё правильно, и никто не пострадает.

После этой речи всех членов экипажа свободных от вахты, а также Берсенева заперли в одном из кубриков. Меня же отконвоировали на мостик. Командир хмуро на меня покосился и продолжил отдавать команды. Он меня явно узнал. Не мог не запомнить, как я отмазал его тогда, во время трибунала. Но тёплых чувств ко мне почему-то не испытывал. Львов сказал, обращаясь ко мне, но так, чтобы это слышали все находящиеся в рубке:

— Вы, господин Ежов, наша страховка на случай непредвиденных обстоятельств. Если что пойдёт не так, ваша пуля первая!

Самым сложным было пройти мимо Кронштадта. Нас запросили: «Китобой», куда следуете? Львов приказал сигнальщику:

— Семафорь: На борту командир Красной Гвардии Ежов. Следуем в Гельсингфорс.

Для пущей убедительности меня вывели на открытую часть мостика. Разглядели меня в бинокль или нет – не знаю, но с берега передали: «Счастливого плавания!»

«Северная звезда» показалась ближе к вечеру. Мы просигналили: «Прошу принять на борт пассажиров» и получили добро.

Львов покинул борт последним, когда царская семья была уже на «Северной звезде». Обращаясь к команде, он сказал:

— Благодарю вас, господа! Как только «Северная звезда» выйдет в нейтральные воды, судно будет освобождено.

До ночи проболтались близи берега на траверзе Сестрорецка. Потом велели спустить шлюпки. Когда две шлюпки заколыхались на волнах, один из членов команды обратился к командиру захватчиков:

— Господа! Возьмите меня с собой.

Человек в маске ненадолго задумался, потом кивнул.

— Хорошо! Есть ещё желающие покинуть корабль?

Вышел ещё один офицер.

— В кубрике тоже могут найтись желающие, — сказал он.