Дмитрий Чвилев - Становление

Может быть… человек был прав? Может быть… Смерть короля — еще не конец?

С грустью покачав головой, я встряхнулась и, фальшиво насвистывая, направилась к отряду.

Нас ждал долгий путь домой.

Меллион Арх Макмиллан

Эльф стоял чуть в стороне от места ритуала и наблюдал. Подходить ближе было попросту опасно, точнее — смертельно опасно. Суицидальных наклонностей у Меллиона пока что не возникало. У этого места был всего лишь один хозяин, а он в данный момент был занят.

Из алтаря вырвался луч и стремительно метнулся вверх, пронзив потолок пещеры и исчезнув, будто его и не было. Господин тяжело задышал и откинулся навзничь. Чтобы провести этот обряд, ему пришлось пропустить через себя неимоверный объем темной энергии, принеся в жертву почти пять сотен людей.

Меллион брезгливо поморщился. Он, конечно, был другой расы, и жалости к ничтожным Низшим не испытывал, но… Такие массовые гекатомбы были эльфу не по душе. Одно дело — убивать в бою, и совсем другое — массово, как скот на бойне, вырезать десятки людишек, чтобы получить энергию.

Одернув себя, Меллион прекратил поток таких мыслей. Упаси Древо, господин услышит. Наказания не избежать. Эльф зябко поежился, представив себе последствия.

Потянулись томительные минуты ожидания. Наконец, луч вернулся, вонзившись в алтарь и ударив черной вспышкой по глазам.

Отдышавшись, господин возложил руки на блестящую поверхность и прислушался. Прямо по центру, там, где родилось зловещее заклятие, заклубился голубоватый туман, из которого постепенно вырисовывалась чья-то фигура. Пару мгновений спустя можно было с уверенностью сказать, что это фигура не женская — никаких округлостей на положенных местах, совершенно другое строение тела.

Господин глубоко выдохнул, сдерживая свою злость. Покушение на принцессу правящей ветви провалилось. Универсальное проклятие, построенное на чужой крови и страданиях, способное преодолеть все магические щиты правящей ветви, все естественные защиты крови Малинов… Каким образом отказало неотводимое заклятие и почему вместо своей цели оно убило какого-то человечишку — можно было лишь гадать.

Меллион, выждав, пока господин перенесет свое внимание на изучение данных алтаря, вознес хвалу Древу. Смерть принцессы означала бы неизбежное начало войны, чего эльфу совсем не хотелось. Подобного никак нельзя допускать. Как жаль, что у него в данный момент не было иного выхода, кроме как подчиняться любым приказам господина… Иначе — смерть. Умерев, он уж точно никак не поможет своему народу. А так, следуя за господином и выжидая нужного момента, есть шанс. Шанс не допустить того, что может произойти.

Господин внезапно заорал, с лютой ненавистью вколачивая кулаки в алтарь и расшибая руки в кровь. Меллион поспешно прервал еретические мысли, вновь настраиваясь на волну верности и подчиненности.

— Ничего… — отдышавшись, с ненавистью сказал господин. — Энергия — не такая уж и большая потеря. Вскоре, когда мы начнем войну с этими жалкими смертными, жертвенная яма полностью заполнится кровью! Прольются целые озера, орошая все вокруг! Потеря ничтожных пятиста душ омрачила мои планы, но пусть… В горниле войны сгинет намного больше.

Алтарь, издав негромкий гул, прервал проникновенную речь, привлекая к себе внимание. Господин, застыв с открытым ртом, удивленно принялся рассматривать новые данные, полученные после расшифровки слепка ауры убитого.

— Не может быть… — ахнул он. — Мы приобрели много больше, чем потеряли. Принцессу можно будет убить и так, а вот до него было никак не добраться. Единственный мой конкурент в этом мире мертв.

Меллион побледнел. Известие было намного хуже, чем показалось вначале. Одна из самых известных и старых (коли такое слово применимо к первородным) эльфийских пророчиц предсказала, что остановить господина сможет лишь тот, кто пришел с неба: человек в душе, но человек без души, имеющий силу, способную противостоять силе Смерти. Теперь, когда этого существа больше нет…

— …Теперь этого существа больше нет! — фанатично сверкнув глазами, плотоядно произнес господин. — Мы будем вырезать целые деревни, уничтожать целые города, собирая кровавую жатву, и никто, никто не остановит мое победоносное шествие. Теперь — уже никто.

Алтарь лишь мерцнул, подтверждая правоту своего Хозяина.

Мир еще не подозревал, что он обречен.