Дмитрий Силлов - Побратим смерти

— Мы его обложили, — раздался со стороны деревни торжествующий голос господина Сомерта. — Лимс, Кронг, обходите эту развалюху с двух сторон и стреляйте одновременно по моей команде. Тид, видишь лестницу? Лезь на крышу. Как я скажу «три», арбалетчики выстрелят, после чего ты сразу спрыгнешь сверху и добьешь его мечом. Всем все ясно?

— Да, господин Сомерт! — рявкнула латная пристяжь. — Мы его за вашу руку и за наших парней на куски порвем!

— Отлично, — прорычал командир латников. — Приготовились! Раз! Два…

В просторном зале не было ничего, кроме четырех стоящих по углам больших светильников из тяжелого металла, утыканных чадящими свечами, массивного стола, стула с очень высокой спинкой и человека в черном балахоне, сильно напоминавшем сутану слуги Высших. Человек сидел стуле, положив на стол руки, слишком мускулистые для обычного Сенсита или Посвященного. Отчего-то казалось, что это не части тела живого человека, а абсолютно посторонние, неживые предметы.

Таким же мертвым казалось и лицо сидящего. Прямые волосы цвета ночи, свободно спадающие на плечи. Тонкий нос и резко очерченные скулы, словно вылепленные искусным скульптором. И слишком бледная даже для аристократа кожа, скорее наводящая мысль о смерти, нежели о благородном происхождении. Лишь черные глаза, горящие неестественным, потусторонним светом, свидетельствовали о том, что этот человек все еще принадлежит к миру живых. Более того — любой, кто рискнул бы прямо посмотреть в эти глаза, вряд ли выдержал бы больше мгновения, не опустив взгляда. Казалось, человек, сидящий за столом, излучал физически ощутимую страшную силу, которая давила любого присутствующего, заставляя того невольно опуститься на колени.

Но девушка, стоящая напротив стола, явно не собиралась этого делать. Напротив, она поискала глазами, куда бы присесть, и, не найдя ничего похожего на кресло, лишь сложила руки на высокой груди и уставилась на человека в черном балахоне. Хотя нет. Она не мигая смотрела сквозь него, словно пыталась рассмотреть что-то за его спиной. Это продолжалось с десяток ударов сердца, пока человек в черном не усмехнулся краем рта.

— Приветствую вас в моей скромной обители. Танг, принеси кресло для госпожи Хеллы.

В конце зала отъехала в сторону неприметная панель. Из-за нее вытек очень худой человек, закутанный в темно-серый, слегка мешковатый костюм, оставляющий открытыми лишь бесстрастное лицо и кисти рук. Именно вытек, а не вышел. Движения человека были плавными и одновременно стремительными. Словно на теле большой змеи кто-то искусно сделал три длинных надреза, которые превратились в человеческие конечности. А потом та змея научилась ходить на своем бывшем хвосте, переставляя две его половинки, лишенные костей. В руках человек-змея нес роскошное кресло, гораздо более представительное, нежели стул человека в балахоне.

Поставив кресло напротив стола, слуга по имени Танг застыл на месте, словно статуя, не испытывающая потребности в дыхании и рефлекторном движении век.

— Свободен, — коротко бросил человек в черном, и слуга, словно серая тень, просочился обратно в щель, откуда только что выполз. Бесшумно закрылась за ним потайная панель, и сейчас уже затруднительно было сказать, где именно находится дверь в стене, абсолютно однородной с виду.

— Прежде всего я хочу поблагодарить вас, госпожа Хелла, за информацию о гнезде дракона, которую вы мне предоставили, — медленно проговорил человек в черном, задумчиво вращая на пальце тяжелый перстень-печатку. — Нам удалось серьезно ранить этого дракона, может быть, даже смертельно, а также захватить одного из его детенышей, о чем, впрочем, вам уже наверняка известно.

Девушка кивнула.

— Да, мессир Никс, — проговорила она голосом, мелодичным, как звуки лютни, и холодным, словно сталь клинка. — Об этом говорит весь город.

Человек в черном слегка поморщился. Он уже привык, что окружающие зовут его мессиром, без добавления имени. Или Великим Чистильщиком. Либо просто Величайшим, что, несомненно, приятнее фамильярного упоминания его имени, которое он успел подзабыть. К славе и поклонению быстро привыкаешь. А ведь все могло быть по-другому…

Если бы он заранее не позаботился приготовить трудное заклинание Перемещения, требующее колоссальных энергозатрат, там, в зале Черного трона, его бы просто разложил на мясные волокна и превратил в часть своего тела проклятый дракон. До сих пор, вспоминая тот день, у бывшего верховного мага Воды начинали бегать мурашки по коже, которой коснулся всепожирающий огонь. До сих пор не зажили страшные раны на груди и плечах — часть плоти мага все-таки стала частью тела дракона.