Александр Зорич: Клад Стервятника

Я и до сих пор не помню, что же заставило меня тогда наплевать на свои принципы — плюс чувство предосторожности вкупе с инстинктом самосохранения! — и сесть за игровой стол. Да не с кем-нибудь — с темными!

А еще можно иной раз услышать: «Карты правду говорят».

Чушь это псевдособачья.

Вот так и случилось, что меня позвали к Баю отлабать банкет в баре на Дикой Территории.

Веселенькая картинка: Зона в самом своем натуральном виде, крепко поддатый крестный папа сталкеров в центре праздничного стола, снующие по залу во все стороны темные личности плюс подвывающие моей «Ямахе» затаившиеся где-то неподалеку псы-мутанты Припяти. Полный шансон, ребята!

«А белый лебедь на пруду справляет малую нужду…» — пою я.

А с улицы доносится: «Ы-ы-ы-ы! У-у-у-у-у!»

Хорошая вещь — чернобыльские псы на подпевках!

Конечно, я знал, что к нашему бару «100 рентген» подручные Бая ни одного монстра даже на пушечный выстрел не подпустят. Об этом заботятся не только добрые люди с «калашами», но и темные сталкеры. Они известные мастера по ментальным воздействиям. Любую припятскую скотинку темные и отпугнут, и приструнят… Но все же чувства полной безопасности у меня не было.

Кстати о темных… Может, они и в картах все насквозь видят? Например, расклад соперника?

В тот день карты преследовали меня, просто житья не давали! И не только игральные.

Это, конечно, были дурные знаки, мне бы сразу призадуматься. Так нет же — развесил уши, слюнки потекли в предвкушении обещанного жи-и-ирного гонорара от Бая!

С вами такого не бывало?

Нет?

Ну-ну.

Начну с того, что прямо за моей спиной, во всю стену банкетного зала, красовалась исполинская топографическая карта Агропрома с окрестностями.

Это раз.

Почему именно Агропрома — не знаю. Теперь-то я, конечно, думаю, то был первый дурной знак судьбы, предназначенный лично для меня. Ее предостерегающий перст, так сказать.

Следующую карту, номер два, я не увидел, а — услышал.

Хотя как сказать… Судите сами.

Когда-то в детстве я простудил уши. Да так, что четыре месяца проходил с ощущением, будто мне в каждое ухо по банану вставлено.

Всякую мерзость мне туда капали, шприцем камфару вводили, промывания разные делали, да только все без толку. А общаться ведь как-то нужно! Вот я понемногу и выучился читать по губам.

Сперва отдельные звуки расшифровывал, потом слоги. Ну а затем и до слов добрался. А к тому времени, когда у меня уши окончательно прочистились, я уже мог разбирать отдельные предложения. И эта хитрая наука впоследствии мне очень даже пригодилась.

Когда играешь хэви-метал-панк, каждый гитарист озабочен только своей громкостью. А если одному в один прекрасный миг кажется, что другой играет громче, он тут же начинает с энтузиазмом выкручивать на своем «фендере» или «стратокастере» все ручки. Барабанщик в свою очередь тоже в долгу не остается и принимается так лупить по своим тарелкам, что хоть святых выноси. И как тут услышать, что орет солист?

Один только я и могу прочитать по его раззявленным губам, что в этот самый миг он надрывно хрипит, заходясь в священном экстазе мега-драйва:

— Сгу of Death! Cry of Death! All together! Cry! Of! De-e-e-ath!!!

Та же самая картина бывает на банкетах зоновских авторитетов. Половина сталкеров в зале спьяну орет свои походные песни, другая половина подпевает мне, и лишь по губам я могу определить, о чем, к примеру, сейчас говорят за хозяйским столом в дальнем конце зала.

В этот раз у Бая за столом говорили о кладе Стервятника. И главным образом о его карте.

Бай весь вечер просидел за столом как обдолбанный, благосклонно поглядывая на гостей и изредка принимаясь подпевать. У Бая, надо сказать, вполне приятный низкий баритон. Думаю, в истории Зоны, будь она однажды написана правдиво и без обиняков, нашелся бы не один доходяга, болтун или сталкер-беспредельщик, для которого последним услышанным в жизни был как раз этот приятный бархатный баритон…

За спиной Бая возвышался на табурете неотлучный Аспид. Он нашептывал хозяину последние новости.

О Зоне Аспид знает все. Причем — в реальном времени.

Думаю, если бы кто-то спросил его, какую музыку будут исполнять сегодня в баре «100 рентген», он, задумавшись ненадолго, вскоре выдал бы шефу исчерпывающий плей-лист моего репертуара на ближайшие пару часов банкета.