Александр Шакилов - Мы – мутанты

«Шкафы» при этом нам чуть ли не откозыряли, про почтительные кивки и радостные улыбки я уж и не говорю. Ну а дальше все совсем уж было похоже на сказку. Играла музыка – диджей за пультом не скучал. Девушки изгибались в танцевальных па, предназначенных исключительно для того, чтобы красивее выставить грудь и дальше оттопырить задницу. Кожаные диваны, барная стойка… Все очень стильно, в точности, как я хотел.

Злодейке-судьбе все мало, она продолжает издеваться надо мной.

– Мне надо выпить, – с трудом выдохнул я и потопал к бару.

– Это для плебса, – поморщился Эрик, вновь перехватив меня за локоть и потащив за собой. – Хоть выпить, хоть чего пожестче – иди в апартаменты для VIP-персон, и никак иначе. Положение твое обязывает.

Вместе мы вошли в абсолютно темное помещение, и дверь за нами захлопнулась.

– Эрик, а где тут свет включается?.. Эрик, что тут происходит?!

Я почувствовал, что моего провожатого рядом нет. Исчез он, потому и не отвечает.

Уходя с линии огня, я наклонился, шагнул в сторону и присел. И тут же понял: несмотря на то, что Эрик замолчал и вроде как тихо, все равно в помещении есть люди. Чертов метросексуал заманил меня в ловушку! Решил избавиться от Макса Края и завладеть клубом?..

Вспыхнувшая было ярость мгновенно выжгла меня дотла и сменилась не безразличием даже, но апатией. Пусть себе. Пусть хоть кому-то будет польза от никчемной моей жизни.

И тут, ослепив меня, зажегся свет.

– Сюрприз!!! – проорали десятки глоток одновременно.

Вокруг стало тесно от людей. Меня обнимали, хлопали по плечам и спине, целовали в щеки и в губы, хватали мою ладонь и жали до треска костей, желали долгих лет жизни и процветания бизнеса, счастья в семейной жизни и всего самого лучшего. А я посреди всей этой вакханалии просто глупо улыбался и, знай себе, кивал.

Откуда взялись все эти люди? Почему они меня поздравляют? Как они смеют желать мне счастья в семейной жизни?!

– Что ты как истукан стоишь?! У тебя ж сегодня день рождения, чудак! – на лице Эрика больше не было и намека на брезгливость, он радостно улыбался мне. – Отличный мы клуб отгрохали, пока ты занимался черт знает чем?! И как тебя только Милена терпит?!

Значит, Эрик все-таки сумел на те жалкие гроши… Но как?! Небось, сам вложился. Но главное, клуб готов. И это, конечно, чудо! И день рождения… Опять скачок во времени на целую неделю без всяких там телефонов и запретных зон, где все не так, как в нашей реальности? Этим можно объяснить то, что я не помню, как оказался возле клуба. Никаких временных двойников быть не может. Есть только один я, и сам с собой я встретиться не могу. Если уж я на Полигоне или еще где, то в то же время меня в Вавилоне быть не может… Как-то так… Сложно это все и запутанно, башка свернется набок, если долго об этом думать…

Но почему Эрик упомянул Милену?

В душе у меня возникла робкая надежда, что супруга моя вместе с сыном тоже здесь, что они вовсе не погибли, но решили сделать мне сюрприз. И надежда эта крепла с каждым мигом, когда я всматривался в лица и ловил радостные взгляды. Я крутил головой по сторонам, что-то кому-то отвечал…

Милены и Патрика нигде не было…

Даже на чудеса есть лимит: по одному чуду в одни руки.

Ноги превратились в две свинцовые колонны. Я едва доковылял до кожаного дивана и не сел, а грохнулся на него. Закрыл глаза, уронил лицо в ладони, потому что физически не мог смотреть на улыбки и смех, на пьющих шампанское женщин, на Эрика, выплясывающего в компании худощавого щеголя… Ну не мог я!!!

Зато смог почувствовать запах мандаринов и бергамота, роз и жасмина с персиком… Да это же духи Милены! Я замер, наслаждаясь каждым мигом приятной мне галлюцинации.

– Здравствуй, дорогой, – свихнувшийся разум прошептал мне в самое ухо голосом моей погибшей жены.

Без сомнений купившись на обман, сердце мое радостно забилось. Да, я прекрасно понимал, что это иллюзия, плод моего воспаленного мозга, сдвинувшегося набекрень из-за пережитых волнений, но это понимание не могло испортить моего мимолетного счастья. Единственное, что его омрачало, – я до ужаса боялся расстаться с галлюцинацией и вернуться в реальность.

– Открой глаза, Макс, – услышал я шепот.

– Нет, любимая, – улыбаясь, ответил я и крепче, до цветных пятен под веками, зажмурился.

– Папочка, а почему ты не хочешь посмотреть на нас? – моя съехавшая крыша в точности воспроизвела интонации Патрика, и я был признателен ей за это, и едва не задохнулся от радости.