Максим Кисляков: Быть войне! Русы против гуннов

– Тильх?! – вырвалось у Тагулая. Он шарахнулся в сторону, узкие щелки глаз расширились и стали как блюдца. – Как же это?!

– Когда вершилось правосудие, твой… друг был немногословен, но кое-что все-таки успел сказать.

Дажин замолчал и повернулся к нему. В глазах неподдельная печаль. У Тагулая затрясся подбородок, перед глазами все плывет, в голове поднялся настоящий ураган и взорвался сотнями искр.

«Все потеряно».

Руки гунна затряслись, ноги сделались ватными. Вдруг ярость, гнев и отчаяние десятками вулканов разрываются внутри, глаза накрывает пелена, ледяная рука перехватывает горло, дыхание с шумом вырывается из груди. Перед глазами стоит лишь надменное лицо Дажина, глаза зловеще насмехаются.

Тагулай взорвался криком. Он почувствовал, как собственные пальцы выхватили искусно скрытый в поясе кинжал. Блестящий клинок восточных мастеров рыбкой устремляется к ненавистному князю русов. Дажин стремительно отклоняется от выпада степняка и боковым замахом парирует смертоносный удар.

Тагулай содрогнулся и ощутил, как каменный пол уходит из-под ног. Внезапно земля подпрыгнула, закрутилась и смешалась с небом, порыв ветра ударил в лицо.

Ветер разрывает уши, дыхание перехватывает, громогласный возглас князя Дажина огромным молотом бьет в голову: «Быть войне!»