Василий Воронков - Лидия

— И зачем всё это? — спросил я.

Робот промолчал.

— Что будет после того, как я вставлю все фигуры?

Шатающийся кронштейн застыл, словно его свело электрической судорогой, лошадиный череп замер над комнатой и бесстрастно уставился на меня.

— Что будет… — повторил я.

Череп едва заметно кивнул.

— Вставьте фигуры в отверстия, — сказал он.

Я вернулся к контейнеру.

Сначала я попробовал вытащить из квадратной прорези кровавый шар, однако на сей раз у меня никак не получалось подцепить его пальцем — шар плотно засел в отверстии и не хотел поддаваться. Тогда я выдрал из круглой лунки пирамиду, содрав по краям её раздражающую ярко-зелёную краску, и аккуратно, чувствуя на себе пристальный электрический взгляд, просунул пирамиду в треугольную прорезь. Пирамида с глухим стуком упала внутрь контейнера.

— Удачный выбор! — прокомментировал череп.

Осталось вытащить шар, который я так удачно вбил в квадратное отверстие. Я несколько раз ударил по контейнеру снизу, но шар и не думал выскакивать из прорези. Тогда я обхватил шар пальцами и, упёршись другой рукой в поверхность контейнера, изо всех сил потянул его вверх — однако пальцы мои соскользнули, и я чуть не упал.

Лошадиный череп издевательски затрясся.

— Так, значит? — сказал я.

Шар уже наполовину просел в квадратную лунку. Я несколько раз подбросил куб в руке, а затем неожиданно, с размаху, ударил им по шару.

Череп испуганно отпрянул к стене.

— Такое поведение недопустимо! — раздался скрипящий механический голос. — Агрессивное поведение будет…

Голос потонул в истошном звоне, от которого у меня заболели уши, но я не сдавался и снова ударил кубом по шару. Шар осел ещё глубже — и почти провалился внутрь контейнера.

— …недопустимо… — проскрипел искажённый голос и замолк.

Лошадиный череп теперь молча наблюдал за моими действиями, повиснув над дверью.

Я продолжал молотить кубом по шару, забивая его в квадратную прорезь всё глубже и глубже. Вскоре лишь верхняя часть шара — оббитая кровавая макушка — торчала из отверстия. Я набрал в грудь воздуха, размахнулся и — шар вдруг сам провалился в контейнер.

За моей спиной послышалось осторожное шипение. Лошадиный череп, поблёскивая глазом, медленно потянулся вперёд, к контейнеру.

— Спасибо, — послышался неожиданно чёткий и ровный голос. — А теперь вставьте последнюю фигуру в отверстие.

Я попробовал опустить оранжевый куб в ту же самую прорезь, куда только что провалился шар, однако куб неожиданно застрял — края отверстия погнулись и не давали ему провалиться. Я повернулся к лошадиному черепу.

— Ну, всё, хватит! — сказал я. — Мне это уже надело. Я… — Воздух с привкусом хлора обжигал мои лёгкие. — Дайте мне, наконец, воды!

Череп долго молчал, оценивающе просверливая меня своим электрическим взглядом, а потом с резким шипением взмыл вверх, к самому потолку.

Контейнер на кривой трубчатой конечности шатко задрожал и стал медленно подниматься в квадратную дыру со знакомым натужным гулом. На середине пути подъёмный кронштейн замер, сервоприводы надрывно взвыли, и вся эта странная конструкция принялась припадочно трястись, словно в любую секунду готова была разлететься на части. Однако уже спустя мгновение подъём возобновился.

К моим ногам упал пластиковый куб.

— Спасибо за сотрудничество, — безразлично сказал металлический голос, и лошадиный череп снова заснул — глаз его потух, и он утомлённо поник над дверью.

Я уставился на лежащий передо мной куб.

— Дайте мне воды, — сказал я, ни к кому не обращаясь. — И выключите этот чёртов свет!

Мне не ответили.

Я сел на четвереньки и осторожно коснулся пальцем куба — так, как будто это была противопехотная мина. Череп никак не отреагировал. Тогда я поднял куб и стал уже засовывать его в карман брюк, когда над моей головой задребезжал металлический голос:

— Проявление агрессии…

Робот мгновенно ожил и встрепенулся на кронштейне. Я повернулся к лошадиному черепу, сжимая оранжевый куб в разбитой о дверь правой руке.

— Что? — спросил я. — Мне нельзя оставить себе куб?

Череп качнулся из стороны в сторону и злобно уставился на меня. Из бронированной двери выдвинулась тонкая металлическая пластина, похожая на маленький лоток.

— Проявите благоразумие, — раздался угрожающий голос. — Положите куб на по-по-по… — голос свела икота, и тот на секунду прервался, а череп судорожно затрясся на своём подвижном кронштейне, — двери… Проявите благоразумие…