Евгений Шалашов - Цитадели

Алексей не признавал компьютеров и Интернета и все труды печатал на старенькой пишущей машинке, лишившейся двух клавиш — «т» и «а». Романы получались на несколько сотен страниц и после их завершения приходилось вписывать пропущенные буквы. Работенка, та еще… Потом рукописи отправлялись в различные издательства. Обратно они, естественно, не приходили. Это Мартину Идену было хорошо. Написал, отправил. Вернули из одного — отослал в другое издательство. Ну и так далее. Теперь, когда рукописи издательствами не возвращаются и не рецензируются, стало гораздо хуже.

Алексей печатал по пять экземпляров. Четыре отправлялись на почту в обычное турне, а пятый «авторский», отдавался на прочтение нам. Каюсь, но разбирать текст пятой копии я перестал после чтения еще первого романа. Возни много, а удовольствия — пшик. Теперь, получив очередную рукопись, я просто открывал ее в начале, середине и в конце, честно прочитав по нескольку предложений. Этого вполне хватало, чтобы поддержать разговор с автором. Дескать, книга гениальна, но вот тот эпизод, где «графиня принимает в своем будуаре двух мавров», гораздо интереснее, нежели тот, где она пытается перекусить клещами замок от пояса верности. Все остальное автор договаривал сам…

Отправив роман по издательствам, Алексей Альбертович ждал два месяца. Потом осознавал, что печатать его опять не собираются, впадал в долгий запой, в процессе которого пятый экземпляр выносился во двор и торжественно сжигался. К этому процессу все так привыкли, что даже злобная дворничиха не ругалась, а грустно и доверительно просила быть аккуратнее с огнем.

Но у Алексея была одна неоспоримая черта — упорство! Свой принцип — пять машинописных страниц в день! — выполнял неукоснительно. Отработав смену на заводе, он «выдавал» искомую цифирь, чего бы ему это ни стоило. В выходные дни и в период отпусков «норма выработки» увеличивалась вдвое. Отвлечь его от работы мог только запой… Да и в запоях он в пьяном азарте пытался что-то печатать… Обычно за год он создавал полтора-два романа.

Когда приятель в очередной раз отдал на поругание пламени «шедевр», я понял, что созрел для писательства.

На всякий случай перечитал лучшие методические пособия для молодых авторов — Стивена Кинга, Юрия Никитина и, уже помянутого выше, Джека Лондона. За месяц ваш покорный слуга написал триста страниц. Но самое удивительное, что роман напечатали!

Публикация привела к неожиданным последствиям. Я сейчас не говорю о форумах, с их стандартными изречениями: «Персонажи — картонные», «Аффтара — в печку!» Остальной люд писал не лучше, но и не хуже меня, но отзывы были примерно такими же. Дело не в отзывах и не в копеечном гонораре. Как оказалось, что тайна псевдонима — это фикция. Уже через пару дней ко мне домой приплелся мрачный субъект, который долго и нудно уточнял месторасположения Цитадели, цели, задачи и предмет ее существования. Потом появлялись другие. Разного пола и возраста.

Конечно, я знал, что в нашей стране живет много чудаков. Но что их будет ОЧЕНЬ МНОГО, предположить не мог!

Я полагал, что буду писать продолжение. Но случилось нечто… Во-первых, когда я проходил мимо одной из пятиэтажек, в меня бросили холодильником. Я бы еще понял, если бы сверху бросили яйцо, пакет с водой или бутылку. Но холодильник — это уже перебор. А главное, лоджии были девственно пусты, а оконные рамы прикрыты на всех этажах. Это было только начало.

В Сбербанке оказался стерт мой лицевой счет, куда перечислялось мое жалованье (или пенсия?). Теоретически такого быть не должно. И только благодаря нашей обруганной бюрократии, дублирующей денежные перечисления не только в электронном, но и в бумажном варианте, удалось добиться справедливости. Но сидеть без денег пришлось почти месяц! И, наконец, случилось то, чего я подспудно ждал…

Рядом со мной остановилась машина с тонированными стёклами. А дальше — классика! Дверца открылась, кто-то толкнул в спину, а кто-то принял. И вот я сижу, зажатый с двух сторон двумя бугаями, свинокабанами или бандерлогами!

Свинокабаны мне кого-то напомнили. Ба… тех «неандертальцев», с которыми пришлось повоевать.

Примерно через полчаса машина остановилась. Меня вытащили, подхватили под локти и быстро провели в какое-то помещение, наподобие подземного гаража. А там — по длинному коридору, со множеством дверей, одна из которых была приветливо открыта.

— Раздевайся, — прорезался голос у конвоира.