Сергей Антонов: Рублевка-2. Остров Блаженных

– Вот оно, старик! Вот оно! Слушай, Носитель! «Он был большой оригинал, широко образованный и с чувством юмора. Как человек с чувством юмора, он вполне мог придумать заглавие «Змеи Исландии», их ведь нет в природе. Как и «Религии Фридриха Великого», которой тоже никогда не было. Так вот, не кажется ли вам, что все эти названия как нельзя лучше подходят к книгам, которые не книги, или, вернее, к книжным полкам, которые не книжные полки?» О, Боже! Хила, сукин ты сын!

Корнилов сунул книгу в руки ошарашенному Носителю и выбежал из библиотеки, чтобы подняться в логово алхимика.

Сделать этого не удалось. Едва Юрий оказался в коридоре, как пол под ногами вздрогнул, а со стен и потолка посыпались куски штукатурки. От нового толчка Корнилов чуть не упал. Отовсюду доносились крики и грохот. Добравшись до нужной лестницы, Юрий увидел, что она забаррикадирована большим куском отвалившейся от потолка железобетонной фермы.

– Проклятье! Но ничего. Я все равно до тебя доберусь!

Корнилов вышел из Пирамиды и присоединился к толпе жуковцев, которые, все как один, смотрели вверх. На грани, обращенной к зрителям, зияла огромная дыра. Как раз на том месте, где находилось окно, через которое астролог наблюдал за движением небесных светил.

Здравствуйте, друзья! Итак, перед вами продолжение истории о Рублевке, о страданиях ее богемных обитателей в постапокалиптическом мире и об их маниакальном желании сохранить хоть что-то от прежней жизни.

Как я и обещал, «Рублевка-2» стала перекрестком, на котором встретились два моих любимых персонажа – Юрий Корнилов и Анатолий Томский. Главным героям предстоит решить множество проблем, вступив в поединок с элитой Рублевской Империи и агрессорами из Метро. На этом пути им придется преодолеть череду испытаний, сражаться и вступать в союз с мутантами, противостоять губительному воздействию психотронного оружия и играть шахматную партию, навязанную загадочным кукловодом в маске.

Кто-то из читателей, склонных к поиску аналогий, может обвинить меня в том, что персонажи романа списаны с Фантомаса или Кинг-Конга. Так уже случилось с Чеславом Корбутом, который многим показался очень похожим на Доктора Зло, а Шестера – на его знаменитого кота из комедийной саги об Остине Пауэрсе. Еще один вариант – извечный враг Джейма Бонда Эрнст Ставро Блофельд, руководитель СПЕКТРа, который в экранизациях романов Флеминга всегда появляется со своим пушистым другом.

Не вижу в этом ничего страшного. Таков принцип построения моих историй. Может быть, он ошибочен, но я считаю, что в фантастическом романе должен присутствовать и Доктор Зло, и рыцарь Ланселот в сверкающих доспехах, которому, в итоге, достанется победа. «Примитивно», – скажете вы. «Ну и пусть», – отвечу вам я, поскольку не считаю себя готовым сказать новое слово в литературе, как не готов отказаться от удачных находок моих любимых писателей.

«Плагиатором не был только тот, кто впервые ударил ногой по мячу, – сказал Борис Борисович Гребенщиков. – Так что весь наш футбол – классический образец плагиата».

«Я разбил “Дракулу” Брэма Стокера на кусочки и сложил их заново», – заметил Стивен Кинг в своих комментариях к роману «Салимов Удел».

Я не пытаюсь сравнивать себя с этими великими людьми, Боже упаси. Просто глубоко убежден в том, что всем современным книгам суждено в той или иной мере повторять «Машину времени», «Войну миров», «Остров сокровищ» или «Мастера и Маргариту». Таково мое мнение, и с ним можно не согласиться.

Еще один момент, на котором хотелось бы заострить внимание – специфика романа о Рублевке, как таковой. Поклонникам треша не очень-то нравятся истории из жизни гламурной богемы. Они считают, что описание чудаковатостей бывших актеров, поп-певцов и телеведущих не отвечают канонам жестокой реальности, которая является краеугольным камнем всех романов «Вселенной Метро 2033». Что сказать? Я тоже соскучился по московской подземке, ее суровому быту, простым и мужественным людям, пытающимся выжить в жутких условиях. Но Рублевка есть Рублевка. Она имеет свои отличительные особенности, которые нельзя игнорировать.

Что ж… Читаем, обсуждаем, критикуем и помним: