Анатолий Ткачук - Лекарство от Апокалипсиса

За этот период Алекс несколько раз отправлялся в прошлое, и каждое из путешествий отнимало у него много сил. Часами он не мог пошевелиться, лежа в пыльном коридоре и приходя в сознание. И каждый раз, оказываясь в прошлом, он пытался сделать хоть один шаг в чужом теле, хоть одно движение пальцев. Иногда это удавалось, но чаще попытки заканчивались ничем, и тогда отчаяние накатывалось новой мощной волной, способной одним лишь своим ударом перемолоть в муку любую надежду на будущее.

Но одно из путешествий заставило Алекса всерьез задуматься. Макс застал его сидящим на полу с совершенно опустошенным взглядом, устремленным на противоположную стену:

– Что случилось? – спросил Макс.

– Я… – Алекс немного помолчал, будто подбирая слова, – я убил человека…

– Что ты сделал? – Макс в изумлении потрепал Алекса за плечо, пытаясь привести его в чувство.

– Я убил человека, – отрезал Алекс. – Я был где-то на Востоке – Сирия, может, Иран, Тунис, Египет… не знаю… не понял, где именно. В городе шли бои, от него уже почти ничего не осталось, и носитель с горсткой таких же, как и он сам, оборванных солдат прятался в каком-то полуразвалившемся здании. Я переместился в него в тот момент, когда они отбивали очередную атаку. И только представь себе, я выглядываю за угол, а оттуда на меня бежит боевик. Я испугался… – Алекс вдруг стал запинаться, – и в ту же секунду нажал на спусковой крючок. Да, именно я, не носитель… А я! Я! Раздался выстрел, и человек, бежавший навстречу, упал. Ты понимаешь, что это значит?

– Пока понимаю только одно, что тебе нужно немного передохнуть и прийти в себя.

– Нет же, нет, ты не понимаешь. Я вдруг осознал, что стало причиной того, что сам смог это сделать собственными руками – эмоция. Это был жуткий страх. То есть, мощнейший эмоциональный всплеск. Именно поэтому мой разум смог перехватить управление телом носителя. Но это только с одной стороны. С другой же, сделав это, я изменил ситуацию. Ты понимаешь, неизвестно, сложилось бы все именно так или нет, если бы я не вмешался. Но ты видишь, в нашем мире никаких изменений не произошло. То есть, одно действие – это иголка в стоге сена, не способная внести каких-либо глобальных изменений.

– Это ничего не значит. Как ты думаешь, смерть или жизнь одного человека должна была отразиться на нашем существовании? Это невозможно!

– Смотря какого человека… Но ты же понимаешь, что так же может пройти незамеченным все, что мы можем сделать, так и оставив наш мир без изменений.

– А кто тебе сказал, что если мы что-либо изменим в прошлом, то и у нас что-то должно измениться?

– В каком смысле? – Алекс взволнованно посмотрел в глаза Макса.

– Это значит, что, может быть, своими действиями мы из одной временной прямой создаем целый веер вероятных развитий событий, – он замолчал и на некоторое время задумался. – То есть, возможно, что даже если мы изменим что-либо в прошлом, в нашем уже существующем слое времени ничего не изменится. Изменения в этом случае затронут один из вариантов веера, и развитие пойдет уже по этому новому пути в каком-то параллельном нам пространстве. То есть, мы сохраним цивилизацию в некоторой альтернативной реальности, но для нас самих эта реальность останется прежней… Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Кажется, да, – Алекс отвел взгляд в сторону. – Ты хочешь сказать, что как бы мы ни пытались что-то изменить, будущее для нас уже точно определено, и мы никуда от него не уйдем. Но те, другие мы получим возможность продолжить существование в альтернативном для нас пространстве и времени?

– Ты все верно понимаешь. Но это только теория. Чернобыль дал нам уникальную пищу для размышлений, которой никто прежде никогда не имел. Точнее, не хотел иметь. Нам на ходу приходится проверять самые невероятные истории, которые прежде относились к разделу научной фантастики. Мы можем лишь отдаленно предполагать, как будет развиваться ситуация в том или ином случае. Возможно, все наши действия вообще бессмысленны, и существуют механизмы, которые компенсируют любые наши деяния. Или все, что мы делаем, приведет к тому, что мы просто уничтожим мир. Возможно, все наши путешествия – это только плод нашего воображения, и мы перемещаемся во времени лишь в своих мыслях, а этот энергетический сгусток порождает набор реалистичных галлюцинаций. У нас нет оборудования, чтобы в полной мере оценить это. И что? Ты предлагаешь все бросить и самозабвенно попытаться умереть? Так целый миллион способов открыт для этого. Я ничего не могу тебе обещать, понимаешь, я хирург, который говорит пациенту, что шанс удачной операции пятьдесят на пятьдесят. А выбор – умереть от болезни или от операции – за тобой. Но во втором случае у тебя еще будет и шанс выжить. Так что решай.