Александр Романовский - Ярость on-line

Посреди окровавленных тел возвышался единственный, по-настоящему сильный противник. Волкодав, боевой киборг. Бронированная туша попирала память Волка подобно стальному монументу. Изломанные трупы обступили гиганта со всех сторон — словно немощные, но упорные волны, штурмующие острый риф.

Случилось то, что и сам Курт считал чудом, — он пробил броню, ввинтился в хрупкое нутро машины. Клинок сломать значительно труднее, нежели электронную схему.

Таран пополнил кубышку на кругленькую сумму. После этого, как безволосый ни тужился, разыскать для Курта еще одного противника не удалось. Впрочем, у Хэнка появились иные проблемы. Волк представлял себе этот период довольно смутно: хозяин Подворья не посвящал его в свои дела. Как бы там ни было, кое-какие слухи достигали «волчонка». Кое-что он видел своими глазами… Вернее, кое-кого — Черепа, главу одной из наиболее крупных гангстерских группировок Большого гетто. Гангстер лично явился на Подворье и о чем-то говорил с Тараном.

Охранники судачили, будто шефа, то бишь Хэнка, призвали к королю. Представления Курта о феодализме были весьма смутными. Еще менее разбирался он в иерархической структуре Клоповника. Однако слово «король» говорило само за себя. Таран, стало быть, являлся вассалом. Его вызвали на аудиенцию, о цели которой Волк мог лишь гадать.

Действительно, на один день Хэнк оставил Подворье. Где он побывал, что делал, Курт не знал, но подозревал, что происходящие события напрямую касаются его мохнатой персоны. К этой догадке его подталкивал не запущенный эгоцентризм, отнюдь. Череп явился на Подворье не случайно и не с дружеским визитом. Он не стал бы марать башмаки пылью Клоповника — в этом Курт был уверен. Да и этот король…

Впрочем, долго терзаться незнанием Волку не пришлось. Таран просветил его лично, сообщил, что собирается продать метаморфа, словно вещь или животное, да не кому-нибудь, а Черепу. Мол, сперва Хэнк не собирался этого делать, но в конце концов его «прижали к стенке». Гангстер заявил, что выставит в Яме бойца, которого Курту не победить. Поэтому, по словам Тарана, он избавил «волчонка» от печальной участи. Отказаться же от проведения боя Хэнк не мог: на этом настоял король.

А королям отказывать не принято…

Все время, пока Курт находился на Подворье, он носил ошейник, и не какую-то там цепь или полоску кожи, а хитроумный электронный аппарат. Всякий раз, когда Тарану казалось, что метаморф ведет себя не так, он без раздумий пускал в ход пульт управления — и в шею Волка вонзались тысячи электрических игл. Максимальное напряжение, по-видимому, Курта попросту убило бы. Собственно, поэтому Курт и оставался на Подворье. Ошейник не давал ему и шагу ступить.

В день же, на который была намечена сделка, Волка подвергли самому глубокому унижению. Помимо ошейника, его удостоили финальным атрибутом рабства. Хэнк где-то раздобыл металлическую клетку, куда и поместил питомца… Дабы соблюсти формальности. Сделка предполагала куплю-продажу, причем с самовывозом.

Контрагентами выступали Таран и, соответственно, Череп. Глава Ордена явился на Подворье, похоже, в сопровождении половины своей группировки. Хэнк не ожидал подвоха. Поведение гостей стало для него изрядным сюрпризом. Завязался бой. Охранники Подворья, вооруженные лишь холодным оружием, быстро уступили бандитам.

Таран скрылся бегством. Перед исчезновением он решил расквитаться с «волчонком» (в конце концов, ведь из-за этой мохнатой бестии он лишился всего). Но ошейник впервые дал осечку. Немногим позже Курт узнал, что это случилось вовсе не из-за неисправности ошейника. Просто Череп притащил с собой так называемую «глушилку» и, памятуя о коварстве Тарана, насытил эфир множеством помех.

Гангстеры бросились в погоню, но догнать Хэнка не удалось. С того самого дня Курт мечтал с ним встретиться. Расплатиться за месяцы издевательств, боли и унижений.

Волка доставили в Контору — штаб-квартиру Ордена. В подвале, похожем на морг (подвал играл еще и эту роль), Череп доходчиво объяснил, чего именно он ждет от этой встречи и как намерен использовать Страйкера. Роль «штатного киллера» до недавнего времени — оставалась вакантной. Метаморф, разумеется, подходил.

У Курта не было выбора: отказаться он не мог. С него сняли ошейник, но Череп придумал нечто иное, много более опасное и изощренное… Ошейник не годился по ряду причин (ограниченный радиус действия, вероятные поломки и т. д.). Но в сосуды головного мозга Курта была запущена крохотная субмарина, начиненная взрывчаткой. Микроскопического заряда не хватило бы даже для того, чтобы оторвать мизинец, однако детонация в полушарии мозга означала мгновенную смерть.