Вадим Денисов - Возвращение

Посмотрим, насколько командир «первой сотни» силен. От ответвления, на котором Жан расстанется с колонной, прямой участок продолжается еще на километр к югу. Думаю, что они обрадуются — можно наблюдать за дичью, не высовываясь! А потом, как только он скроется за изгибом, на всех парах помчатся в нашу сторону, открытые всем ветрам и взглядам, как на взлетной полосе.

Какое-то время мы прятали джип за грунтовый гребень — рельеф здесь еще не гладкий, сказывается близость сопок.

— Я на дорогу, — сказал Гоблин, вытаскивая бинокль.

— Вместе пойдем. Машину не сопрут.

Могут быть неприятные сюрпризы, если операция согласована. Вдруг кто-то появится еще и с севера — в подмогу «сотне»?

Пш-ш-ш…

— «Престо», ответь «Кастету».

Несмотря на то что обмен идет через скремблер, я использую позывные — это дисциплинирует, не дает расслабиться. Если у противника есть хоть одна рация с функцией сканера, бульканье схватят. Могут насторожиться, могут решить, что это переговоры колонны с домом. Как повезет.

— «Престо» на связи.

— Рассказывай.

— Идем нормально, велосипедисты только что отошли влево. Там кусты какие-то, даже непонятно…

— Не суть, дальше.

— Автомобиль поехал быстрей.

Колонна всегда ориентируется на скорость самого медленного транспорта. Отвалились педалекруты — и скорость движения сразу возросла.

— Преследователей видел?

— Нет. Но я их чувствую, всем телом…

— Успокойся. Ты что, последний в колонне? Поменяй позицию.

— Все равно. — Теперь он отмахнулся.

Рука напарника легонько толкнула меня в бок.

— Костя, я их вижу.

— Все идет по плану, есть визуальный контакт, ты у нас на прицеле! — тут же сообщил я подопечному. — Конец связи, до перекрестка.

Оставив в покое рацию, я достал бинокль. Пока что слабый свет фар был заметен лишь в тени деревьев. Колонна спускалась с пологого холма, заросшего высоким кустарником. Быстро доедут — ишь, как «реношка» вжала! Торопятся товарищи с кордона.

Нервно мне что-то. Через несколько минут колонна была видна уже очень хорошо. На развилке головная машина колонны останавливаться не стала, сразу пошла домой, остальные потянулись за ней.

Кроме нашей приманки.

— Командир, наблюдаю силуэт на дороге! Один человек, стоит, машина пока в стороне, ее не видно.

— С биноклем?

— Лишнего требуешь, говорю же, только силуэт! Рук не различить!

Свершилось, Жан Ренггли остановился и тут же замер, превратившись в чугунную статую, такие было модно устанавливать на тротуарах.

Пш-ш-ш…

— «Престо», оживи! Что ты как замороженный… Слезь с машины, присядь, потрогай чего-нибудь, покачай головой, помни колесо.

— Да, сейчас сделаю!

— Не волнуйся, мы почти рядом, видим тебя очень хорошо. А ты их видишь?

Он торопливо повернулся.

— Нет!

— Без наблюдения! Веди себя естественно. Все, садись и езжай в нашу сторону.

Глядя, как он торопливо взбирается на железного коня, я вспомнил полную драматизма знаменитую сцену из «Собаки Баскервилей», где трясущийся от страха будущий владелец поместья торопливо шагает в темноте, стараясь как можно быстрей попасть под защиту двух знаменитых авантюристов. А за ним по тропе летит зловеще светящееся фосфором Древнее Проклятие… Чуть не сожрали, кстати.

— Прибавляй ходу.

Сразу после изгиба дороги он остановился и побежал к нам.

— Куда, транспорт забери! — крикнул я. — И прячься вон туда. Не высовываться, Жан! Мы быстро.

— Едут, — спокойно предупредил Гоблин.

Осторожно высунулся из-за дерева. Что же ты, Олесь, без фар идешь? Солнце сбоку уже мешает, а вот в тени, что бросает на дорогу стена леса, ничего не видно, так ведь и в кювет улететь недолго. Даже заволновался.

— К бою, — приказал я коротко, и мы встали на позиции.

Свернув за поворотом с дороги, француз, как и было предусмотрено, укрылся в кустах за нами. Все произошло быстро, и это хорошо, потому что никакого удовольствия от процесса нейтрализации я не получил.

Уазик перед поворотом предусмотрительно сбросил скорость и неторопливо выкатился к нам. Скорее всего, Олесь тоже выбрал бы это место: отсюда удобно следить за удаляющейся жертвой. Но следить было уже не за кем, а времени у него не оставалось. Не знаю, успели ли они что-то разглядеть с левой стороны, — солнце висело прямо над вершинами деревьев. Яркий свет в глаза.

И мерцающая крестообразная вспышка немецкого пулемета.

Гоблин дал четыре короткие очереди, этого хватило…