Вадим Денисов - Возвращение

Выпитое вино усиливало и без того сильные эмоции отшельника.

— Ты так не психуй, друг, нервы сжигаешь, — предупредил я мягко. — Было и прошло, теперь у нас другие проблемы и задачи. Что конкретно послужило последним толчком?

— В какой-то момент я узнал о существовании рабов! Представляете? Господа, поверьте, я ничуть не преувеличиваю! У них есть настоящие рабы, это самая низшая каста в Швейцарии. Официально их так не называют, в разговорах предпочитают употреблять издевательское «рабочие»… Проклятье, я много раз летал над территорией концлагеря, но всегда считал, что это животноводческие фермы! Хотя ни разу не видел пасущегося на лугах по соседству скота… Там, где грунтовая дорога к КПП «Север», раздваиваясь после ответвления на Давос, уходит на запад долины, находится «трудовой лагерь»… Сколько всего там рабов, сказать не могу. Два длинных рубленых барака с узкими вытянутыми окнами. Почти все обитатели лагеря работают на переработке сельхозпродукции и на тяжелых земляных работах, ведь механизации мало, все вручную. Вот они и нашли выход! Гениально, да? Никогда не думал, что своими глазами увижу такое наяву! Оказывается, в новом мире цивилизованные европейцы быстрей других пришли к столь рациональным решениям! Первым за колючую проволоку попал весь монокластер мозамбикцев. Бесплатный труд быстро был одобрен Берном. Не знаю, может, после моего побега что-то изменилось?

— Ничего, — неутешительно проворчал Сомов. — Русский Союз следит за ситуацией. А как сами жители оценивали такие расклады?

— Стало понятно, что последние рейсы по вывозу пленных есть не что иное, как перевозка будущих рабов, поставляемых Берну бандитами Плохого Леса. Отловленных африканцев из Аддис-Абебы используют на плантациях! Я попытался поговорить на эту тему с некоторыми людьми… Спокойно относятся, непробиваемые! Если поначалу внутри кругов и сообществ еще спорили о рабстве и о расизме, то позже был заключен негласный договор: Берн берет всю ответственность на себя, а Базель никакого отношения к рабовладельческому строю не имеет, умывает руки, не пытаясь исправить ситуацию. Под эти реалии придумали обоснования, говоря о «временно изменившихся условиях развития», «смене нравственных приоритетов», «разумной социальной сегрегации». То есть общество решило, что на некоторые сообщества нормы этики и демократии распространяться в Новом Мире не могут! А вы можете себе такое представить?

— Увы, можем, — ответил я, положив руку на стол перед ним. — Ты садись, садись…

— Решение пришло в один из тяжелых дней, и оно было в некоторой степени вынужденным. После дневных полетов я отправился в Базель и, не заходя в съемную квартиру, отправился в респектабельный ресторан «Тиффинс». Народу там обычно мало, тихо, акустическая музыка… Шумной молодежи в «Тиффинсе» не бывает. Цены в ресторане таковы, что большинство горожан никогда там не бывали, заведение живет за счет клиентов из Берна, богачей из Давоса и Базеля, к вечеру они приезжают на личных автомобилях — в тот вечер они начали собираться даже раньше, чем обычно… За соседним столиком сидели два надутых индюка, мне было скучно, и постепенно между нами завязался разговор. Меня заинтересовало то, что они высказывались относительно неразумной политики короля.

— Командир, подсадняк? — спросил у меня Гоб по-русски.

— Вполне. Заметили смену настроения, решили качнуть. Продолжай, Жан.

— Я не совсем понял, о чем вы сейчас говорили, ну да ладно. Что-то насчет западни? В этот вечер я совершил две ошибки. Первая: напился, как скотина. А утром — плановый вылет!

— А вторая?

— Не помню, что я им наговорил, Коста. Честно, не помню! Точнее, не все. Но и того, что было сказано, вполне хватало для самых серьезных санкций. Опомнился только тогда, когда вышел на улицу! И думаю: сегодня они уже вряд ли куда-то побегут, доложат утром, в Швейцарии развита практика доноса, за это даже установлены выплаты… Для начала я очистил желудок, напился молока, принял ледяной душ. И с восходом солнца уже был на вертодроме, охрана спокойно пропустила меня на территорию. Вертолет был заправлен по максимуму с вечера, однако, пользуясь тем, что караул сменился, я начал таскать канистры с топливом, закрепляя их в салоне. Да и нет в том ничего подозрительного: мало ли что может случиться во время миссии! Сложил, что мог, из инструмента. Вот с провиантом было плохо, два рациона НАТО, еще кое-что прихватил из квартиры. Учитывая, что я никогда ничего не готовил сам… Оружия не было, только ракетница.