Мэтт Ральфс - Жизнь Зигмара

Кузницы по всей земле унберогенов наполнились звоном молотов, ковавших новые лезвия; из труб вырывались искры, летевшие от закаляемой стали. Оружейные заполнялись связками мечей, топоров и молотов, копий, пик и дротиков, грудами больших и маленьких щитов, кожаными пращами, луками с ослабленными тетивами, бочками с кишками, из которых затем будут делать запасные тетивы, бронзовыми оплечьями и поножами, железными шлемами, кожаными и бронзовыми нагрудниками и огромным количество стрел. Военное снаряжение, в том числе и недавно изобретенная тяжелая пика, изготовлялось в невероятных количествах.

Конюхи ухаживали за лошадьми, седельники просиживали ночи, прикрепляя стремена к остальной упряжи. Это нововведение, предложенное талеутенами, произвело на Зигмара сильное впечатление. Однажды он привел Пендрага на холм. Там было установлено два шеста, к каждому из которых был прибит деревянный щит. Он попросил Пендрага расколоть щит копьем. Пендраг пустил коня в галоп, далеко отвел руку с копьем — так, как делали унберогены в атаке, — и, промчавшись рядом с шестом, швырнул копье в щит, где оно и застряло, дрожа и раскачиваясь.

Не говоря ни слова, Зигмар уперся каблуками в стремена, взял наперевес пику и на полном скаку направился ко второму щиту. К удивлению и восхищению Пендрага, пика вонзилась в щит и расколола его на тысячи обломков.

Тогда было приказано, чтобы все конные воины племени обучились этому новому приему кавалеристской атаки. «С пиками», — заявил Зигмар, — «Мы проломимся сквозь ряды орков, как сквозь сухой тростник».

К горам послали лазутчиков, которые должны были следить за орками. Кое-кто из них уже вернулся, но все принесенные ими новости нельзя было назвать хорошими: надвигающаяся опасность казалась куда серьезней, чем предполагали союзники. Орки снова собирались в армию, на этот раз — к востоку от перевала Черного Огня, но на этот раз это не была разобщенная толпа, ведомая вечно враждующими вожаками, где у каждого племени и каждого отряда были свои цели. Теперь орки и гоблины из-под гор были объединены в единую орду, и во главе ее стоял могучий вождь.

Казалось, что дикие твари извлекли полезный урок из поражения, понесенного на мостах через Авер и Штир, и смогли объединить рассеянные племена в единую силу, собрав осколки предыдущей армии и превратив их в мощное орудие, способное преодолеть любое сопротивление. Лазутчики говорили, что горы сотрясаются от грохота десятков тысяч военных барабанов, а воздух дрожит от боевых кличей, вырывающихся из сотен тысяч глоток. Земли у подножия гор превратились в унылое, покинутое всеми место, где встречались только отряды мародерствующих орков да призраки умерших. Приближалась война, худшая из всех возможных, а с ней, быть может, приближалась и гибель человечества.

Во все столицы союзных племен были разосланы гонцы, которые должны были напомнить о заключенном договоре. Никто не пожелал нарушить его. К исходу зимы все юноши и молодые мужчины племен были вооружены и объединены в отряды. Как порешили вожди и короли, каждая деревня должна была выставить своих воинов — одного человека из двух, способных сражаться, — и вооружить их копьем, щитом и клинком. Большинство деревень вооружили всех своих мужчин, так велико было их желание победить.

К мужчинам присоединилось и множество женщин, также пожелавших сражаться. Они были вооружены мечами с узкими лезвиями и длинными ножами, многие из них несли с собой луки. Вообще-то, в войсках асоборнов, черузенов и удосов всегда было немало женщин, чья ярость и боевые навыки позволили изменить ход не одной битвы; порою одной их пугающей внешность и пронзительных боевых кличей было достаточно, чтобы вселить страх в сердца врагов. Люди верили, что мужчины будут лучше сражаться, если будут знать, что их жены и сестры находятся рядом с ними, потому что проиграть в их присутствии было бы жесточайшим унижением для воина.

Для воинов, присоединявшихся к отрядам, повсюду устраивали пиры. Селяне собирались вместе вокруг больших костров, ели и пили, смеялись и танцевали. Но среди этого веселья было пролито немало слез, потому что все знали: многие из сидящих у костров воинов осенью не вернутся домой, погибнув в бою. Мужчины прощались с женами и детьми, потом поворачивались спиной к родному порогу и уходили, зная, что многим не суждено вернуться.

Некоторые племена людей — из тех, что не участвовали в Совете Одиннадцати — отвернулись от своих собратьев. Мариус, король ютонов — да будет проклято его имя — решил, что родные болота и пустоши защитят его, и отказался посылать своих людей на юг. Он подарил гонцу охотничий лук, как бы желая удачи. Зигмар сломал этот лук и отправил обломки обратно, велев передать, что ему не нужна удача, ему нужны люди. Бретонны (теперь мы зовем их бретонцами) тоже отказали в помощи. Они решили, что как-нибудь сами справятся с бедой, покинули свои земли и оправились в Серые горы, где и прозябают до сих пор.