Лидия Смирнова - МЕССИЯ-42

Переход через горы занял пять дней и прошел на удивление легко. Погода стояла отменная и даже на перевале не испортилась — желтое светило поглядывало сверху снисходительно и за тучи прятаться не торопилось. Вымощенная мелким щебнем дорога шириной в одну повозку серпантином вилась вокруг отвесных скал, но сюрпризов не преподносила. Издревле в этих местах столовалась шайка снеговеев, холодных горных элементалов, промышляющих теплом прохожих, но сейчас ласки Капеллы хватало на всех и ни одного сизого носа в пределах видимости не наблюдалось. Так что мы как раз поспевали к началу праздника солнцеворота, полного веселья, игрищ и всенощных посиделок возле костров.

Пока мы ехали, раны на моих руках и ногах потихоньку затягивались благодаря леди Ирелии, владеющей великим даром целительства. Но душевные раны заживать не торопились. Сверкающие ворота, отделяющие наш мир от переходного туннеля, что ведет в иные ярусы, по-прежнему бередили мой ум, заставляя лежать ночью без сна, с напряжением вглядываясь в усыпанное звездами, такое близкое горное небо. Эта боль была в сто раз сильнее, чем муки, перенесенные в Фебе, — боль эльфа, оказавшегося на краю великой тайны смерти и так не вкусившего ее плода. Жизнь людей протекает быстро и сверкает на ветру подобно полету бабочки, мы же, являясь одной из самых долгоживущих рас Галактики, научились с небрежением принимать этот великий дар и частенько расходуем его на всякие ничего не значащие мелочи. Прожив на свете малую толику отпущенного мне природой, я привык ощущать себя чуть ли не вечным и, столкнувшись с моментом перехода, оказался не готов принять его с гордо поднятой головой. Боль, смерть, потеря близких — все это месяц назад было для меня пустыми, ничего не значащими словами. Ринувшись спасать брата, я не задумывался, к чему может привести моя попытка, и все-таки отважился окунуться в новый мир, наполненный ароматом смерти и битв.

С братцем, надо сказать, мне крупно повезло, хотя он скорее походит на разбойника с большой дороги, нежели на эльфа знатного рода. Вполне возможно, что он как раз и то и другое — Левендел пересказал мне то, что сообщил ему Энлиль, — об эксперименте, жертвой которого стал Элверт, превратившийся теперь в Марка. Но как бы там ни было, половина в этом существе принадлежит моему брату, и я очень рад, что он оказался рядом в самый трудный для меня период жизни. Всю дорогу от Цитадели он ехал, мрачно уставившись перед собой, не замечая окружающих его красот и наполняя мое сердце неизбывной тоской. Неразрывная нить, связывающая наши судьбы, возникла в момент моего рождения. Ведь не зря я видел все те видения, что подвигли меня нарушить приказание отца и ринуться спасать неведомого брата, попавшего в беду. Откуда я мог знать, что ранее ему подвернутся два невыносимых рыжих создания, а его невероятные способности поднимут на ноги одну из могущественнейших организаций, легендарную МЕССИЮ.

Каких только баек я ни наслушался о ней в раннем возрасте: на мою няньку, маленькую лесовичку, приставленную ко мне для обучения элементарным премудростям, спустившиеся с неба могучие воины, с ног до головы покрытые непробиваемой броней, произвели большое впечатление. Во времена первого пришествия Галара она, молодая и непоседливая, бегала со своими ровесниками смотреть, как они прочесывали северные леса, и с тех пор бредила теми воспоминаниями. «Это были гоблины, все до единого! — помнится, рассказывала она. — Но не мелкие зеленоватые хмыри из восточного округа, а здоровенные мускулистые создания, одной рукой способные уложить зомби. Я видела, как они зачистили целую деревню, жители которой выпили отравленной воды из реки и превратились в алкающих крови демонов. А их было всего пятеро!» Сбивчивые эмоциональные воспоминания няньки сделали свое черное дело, наряду с гоблинами мне начали сниться феи, кентавры, ходячие мертвецы и прочая галиматья. И вот теперь, умостившись рядом со мной на повозке, сидит один из «здоровенных мускулистых созданий», увлеченно читая какую-то книжку в зеленом переплете, хрумкает наливным красным яблочком и выглядит совершенно безобидно. Рядом с нами трусит здоровенная лярва, умильно поглядывая на огрызок в его руке. Смуглый эльф, — на него всю дорогу с опаской поглядывал мой вэй, — был живым опровержением утверждения о беспричинной кровожадности темных родов, а Командор оказался удивительно интеллигентным человеком, досконально знающим историю и обычаи моей семьи. Всю дорогу он выспрашивал у меня, как мы готовим то или иное блюдо, а один из рецептов записал в книжечку, болтающуюся у него на поясе.