Дэвид Эннендейл - Честь и гнев

Он поднял взгляд на ночное небо над шпилями собора. Звезды светились холодным, безжалостным светом в суровой темноте. Каменная стена у него за спиной была такой же холодной и становилась всё холоднее. Он слишком устал, даже чтобы дрожать, но еще не настолько устал, чтобы замолчать, было еще рано. Оставалось время на то, чтобы рассказать историю. Самое подходящее время.

— Ты никогда не видел Кровавых Ангелов, — произнес Келай Уле.

— Ты знаешь, что не видел, — ответил Харн.

— Тогда ты не поймешь, хотя должен. Это очень важно.

— Почему?

— Цена. Все мы должны понимать, что за всё приходится платить.

— Хорошо, я слушаю, — сказал Харн.

— Я хочу рассказать тебе о прошлой войне, — если бы он посмотрел направо, Уле бы увидел своего внука, но он продолжил смотреть на звезды, — тогда свершилась великая ересь. На Лаудамус пришли космодесантники-предатели. Они верили, что несут высшую правду и высшую справедливость. Их броня была покрыта языками фиолетового пламени, которые будто поглощали розовый цвет истязаемой плоти.

— Безупречное Воинство, — добавил Харн.

— Ты слушаешь, это хорошо.

— Я знаю, что ты хочешь сказать.

— Может быть, но ты не можешь понять это сейчас.

— В таком случае, продолжай.

— Предатели умели убеждать. Они сокрушили всё сопротивление. Через несколько дней после прибытия Лаудамус был в их руках. Я помню, как плакали мои родители, оттого, что сражались, но потерпели поражение. Они были одними из немногих счастливчиков, переживших резню и одними из немногих, кто сохранил верность Императору. Ересь Безупречного Воинства была подобна чуме. Наши люди оказались слабы и горели в лихорадке поражения, а победители заражали их души ложной правдой. Прошло совсем немного времени, а наш мир уже вторил молитвам предателей. Затем начались чистки. Толпы еретиков выискивали тех, кто не забыл об Имперской Вере. Они вытаскивали верных Императору людей из домов и сжигали их на площадях, чтобы угодить своим порченым владыкам.

— Ты был еще совсем маленьким, как ты можешь доверять своим воспоминаниям? — прервал его Харн.

Уле практически закрыл глаза. Он хотел отступить в свою личную тьму, чтобы отвернуться от немигающего правосудия звезд и старых ран.

— Горящая плоть тысяч людей в одном костре. Крики, запах, и вид этого невозможно забыть. Мои родители спрятались вместе со мной в канализациях. Я видел мир через щели сливных решеток. Лаудамус принадлежал предателям и их кощунствам, но с неба полились кровавые слезы.

Он сделал паузу. Воспоминание об этом заставило его улыбнуться, несмотря на холод.

— Они пришли в слезах из стали, — сказал Уле. — Кровавые Ангелы. Я видел, как небо прочертили полосы, и слышал гром приземления за Семпитернусом. Гром не утихал и приближался всё ближе. Они пробивались сквозь стены и двигались по улицам. Я видел их. Нет, видел — слишком низкое слово, человек не может просто увидеть Кровавого Ангела. Я узрел их, как и мои родители, и остальные беглецы в канализациях. Кровавые Ангелы были воплощением благородства в багровом цвете, гиганты, божественные рыцари войны. Ты можешь считать, что знаешь, что такое величие. Возможно, считаешь, что можешь его представить. Но это не так. Ты должен узреть , чтобы понять, твоя душа должна почувствовать солнечный свет, пламя и лазерные лучи, отражающиеся в красно-золотой броне. Если ты не видел этого, ты не знаешь величия.

Уле смотрел на звезды, а они смотрели на него, ожидая, пока он расскажет всю историю, всю правду.

— Мы следовали за громом, — сказал он, — камни над нашими головами тряслись, на нас сыпалась пыль. Именно на этой огромной площади Кровавые Ангелы сразились с Безупречным Воинством.

— Посмотри вокруг, Харн. Видишь, как далеко находится ближайший жилблок? Тогда площадь еще не была такой большой. Целые дома были уничтожены, и их не стали отстраивать заново, это теперь святая земля. Именно здесь была уничтожена ересь Безупречного Воинства. Танки Кровавых Ангелов жгли целые толпы еретиков, и мои ноздри наполнил запах новых костров — благословенный запах сгорающего святотатства. Предатели рассчитывали на затяжную городскую войну, и не ожидали, что Кровавые Ангелы сотрут в порошок здания, мешающие им наступать, уничтожат целые части города. Подумай об этом, подумай о цене. Погибли тысячи в каждом блоке. Тысячи! Их раздавило обвалившимся скалобетоном, они горели в раскаленном прометии и были разорваны на части пушечными снарядами. Резня на площади поблекла в моих глазах. По улицам бежала кровь, она лила рекой из уничтоженных зданий. Кровавые Ангелы были беспощадны, они были живым воплощением разрушения . И имели на это полное право. Все жившие в тех блоках променяли Императора на предателей, и на них обрушилось правосудие.