Дэвид Эннендейл - Честь и гнев

— Я смотрел сквозь проем неподалеку отсюда, — сказал Уле, показывая налево, — я находился меньше чем в паре метров от битвы двух предателей с сержантом Кровавых Ангелов. Позже я узнал, что его звали Гамигин. Он сражался без шлема, его голова была гладко выбрита, а лицо прекрасно, как мрамор, но покрыто шрамами. Он был похож на оскверненную статую. Тогда я испугался. Я знал, что предатели были чудовищами, но не был готов к тому, что поверх идеального ангельского благородства появился слой уродливой жестокости. Гамигин сражался цепным мечом, сражался со злобой. То, что я говорил о величии, я повторю о гневе. То, как жестоко он убил предателей всё еще стоит у меня перед глазами.

— Они были вооружены цепными топорами и ударили его сразу с двух сторон. Он отступил назад, и топоры столкнулись. Гамигин поднял меч и ударил по шее одного из предателей, затем отрубил ему голову. В глазах Кровавого Ангела горел огонь идеального правосудия. Он был дланью Императора, которая взыскала каждую каплю крови, положенную за предательство. Второй космодесантник Безупречного Воинства ударил Гамигина в спину, и Кровавый Ангел споткнулся, но смог выпрямиться. Теперь в его глазах алела ярость. Он ответил шквалом ударов, ставших еще быстрее. Злость, ускорившая его движения, пугает меня даже сейчас. Его меч прошел сквозь нагрудник предателя и разорвал кожу и мышцы. Гамигин обнажил клыки, у него были клыки. Его оросило кровью предателя, и во снах, которые тоже могут быть воспоминаниями, я вижу, как он пьет эту кровь.

— В тот день я видел и много другое, всё это стоит у меня перед глазами. За все преступления, совершенные еретиками и предателями, им воздалось стократно. Кровавые Ангелы изменились, они стали воплощением гнева. Они разрывали врагов на части, понимаешь? Разрывали на части . На эту площадь пролился багровый дождь. Я видел, как тела сминали, сжигали и протыкали их собственными заостренными костями. Не было быстрой смерти. Война закончилась, но крики наказанных продолжали звучать. Это — цена , Харн, это — последствия .

Воспоминания о кошмарном правосудии разгорячили его кровь, сон отступил, а в сердце забилась собственная ярость.

— После войны, когда трупы еретиков лежали десятиметровыми кучами, а Безупречное Воинство выдворили с Лаудамуса, я вновь увидел Гамигина. Кровавые Ангелы уходили из Семпитернуса, в воздухе развевались штандарты, а сержант был более суровым и спокойным, чем мрамор, на который был похож. Но больше всего я запомнил ярость.

— Харн, ты не можешь себе представить этот гнев, и какой ужас и мучения он нёс.

Несколько звёзд устремились к земле, и Уле улыбнулся. Он опустил глаза и посмотрел на человека, который был его внуком, но высек на своем лице и груди ритуальные руны и был одет в грязные робы культиста. Человек, который по собственному желанию выступил на стороне вернувшегося Безупречного Воинства.

Человек, который вонзил нож в живот Уле.

Холод забирал его, но он продержался достаточно. Он увидел, что пришло возмездие.

— Ты не можешь себе представить этот гнев, — повторил он, — но, клянусь Троном, ты познаешь его.

Звезды падали с неба, покрывающегося шрамами от десантных капсул. С него вновь лились кровавые слезы.