Андрей Буторин - Играй и умри

– Как это? – не понял тохасианин.

– А вот так, ковать твою медь. Жмурик это.

– Жмурик?.. Это тот, кто жмурится? Но ведь он как раз…

– Тише, не гунди, – приложил к губам палец Сом. – Сейчас поглядим, почему он не жмурится. Пошли, с той стороны дверь откроем, а то с этой он на нас вывалится.

– Я что-то не пойму, – направляясь за другом в обход автомобиля, все же понизил голос тохасианин. – Почему он такой? Словно мертвый.

– А какой еще-то? Мертвый и есть. Я ж говорю: жмурик, валять твою кладь. Но если те, кто его таким сделал, рядом, то и мы с тобой зажмуриться можем, только сбрякает. Так что тихо!

Сталкер взялся за ручку задней двери и потянул на себя. Негромко щелкнув, дверь начала открываться.

– А может, не надо тогда? – почувствовав, как покрылся испариной лоб, зашептал Теонг. – Раз они рядом, то ну их. Вдруг это они за тем окном?.. Давай лучше убежим!

– От кого убежим, тук тебя в так? – рассерженно зашипел Сом. – Что ж вы за люди там, на вашем Хрюкасе? С горки спуститься боитесь, ножки замочить ссыте, чуть что – сразу в штаны дрищете! А сейчас-то кто тебя напугал, бедненького? Мертвый дяденька? Так он же мертвый, что он тебе сделает, нос откусит?

Тохасианина тоже внезапно обуяла злоба. И он зашипел в ответ:

– Вот ты какой?! Я тебе как другу рассказал, а ты… Я не ножки замочить боялся, я знал, что все равно ребенка не спасу, а сам утону. Это было бы лучше, да? Тебе, конечно, лучше, чтобы меня не было, не пришлось бы нянчиться. Ходи тут без помех, убивай всех направо-налево. Бесстрашный землянин с крепким лбом!

– Тогда уж – с крепкими яйцами, – хмыкнул сталкер, внезапно перестав сердиться, – так у нас говорят. А ты, смотрю, и ерепениться умеешь!.. Ладно, проехали. Больше не буду. Постой пока на шухере, я нашего дядю осмотрю.

– На каком еще шухере? – все еще не остыв до конца, буркнул Теонг. – Где он?

– Просто стой, где стоишь, и смотри вокруг. Увидишь что подозрительное, свистнешь, – сказал Сом и полез внутрь автомобиля.

Тохасианин принялся вертеть головой, мысленно ругая то себя, то напарника. Сома за полное отсутствие такта и приличия, себя – за то, что, зная это, он все равно тянется к сталкеру. Да-да, его стало тянуть к этому грубому, самоуверенному землянину. Он стал воспринимать его как друга и начал надеяться, что хотя бы немного стал другом и ему. Ведь у него никогда раньше не было друзей. Кому нужен беспомощный инвалид? Но и сейчас, уже не будучи инвалидом, он Сому, похоже, все равно не очень-то нужен.

В это время сталкер выбрался из машины. Он держал на ладони маленький блестящий кружок.

– Ничего, – сказал Сом. – Только вот это на сиденье валялось. Одна монетка. Похоже, ради денег на него и напали. Обчистили полностью. А сначала ножом его хорошенько продырявили, ковать твою медь. Только непонятно, почему это в машине сделали? И, если в своей, то почему труп потом не убрали?

– Может, это его машина, – чувствуя приближение дурноты, сглотнул Теонг.

– Будь она его, он бы спереди сидел, а не сзади. Ну, не суть. Раз нам поговорить не с кем, пошли дальше.

Но отойти от машины друзья не успели. Едва Сом захлопнул дверцу, как тут же, будто многократно усиленное эхо, раздался выстрел. Теонг вздрогнул и удивленно посмотрел на сталкера.

– Стреляют?

– Похоже на то, – тревожно закрутил головой Сом.

– Не дай им уйти! – пронеслось меж домами. Из-за звуковых отражений неясно было, откуда кричали.

И сразу с нескольких сторон раздались звуки выстрелов. Взорвалось, брызнув осколками, заднее стекло автомобиля. Зацокали о стену дома пули, осыпая напарников кирпичными крошками.

– В машину, быстро! – рявкнул сталкер.

Теонг схватился за ручку левой передней дверцы.

– Да не сюда! С другой стороны! – заорал Сом. – Ты, что ли, поведешь?!

Тохасианин, пригнувшись, рванулся огибать автомобиль. Сталкер распахнул левую дверь и завопил в новой тональности:

– Йодистый калий! У них руль справа! Тимоха, назад, солить твою плешь!

Оббегая машину перед капотом, они едва не столкнулись. Сом опять выругался, запрыгнул на водительское место и принялся ругаться пуще прежнего. Однако Теонг, пока не забрался в салон, не мог понять, что же на сей раз не понравилось сталкеру. А когда наконец уселся в очень неудобное, жесткое кресло, увидел, что напарник, согнувшись, шарит рукой под непонятным большим и тонким колесом, похожим на самокатный обод на стержне, торчавшим прямо перед ним.

– Ты чего? – вздрагивая и сжимаясь при звуках выстрелов, спросил тохасианин.