Виталий Сертаков - Золото русского эмира

– Ничего, нормально. Раз сослался без бумаги… Через час чтоб был здесь, оформим всех этих людей приказом, что они переданы к вам на время… Понял, через час жду! И напомнишь здесь канцеляристам, чтобы приказ спустили в экипажи.

– Так точно, все понял, виноват… – приуныл голос в трубке.

– Дальше докладывай! – Коваль потряс хрипящий аппарат. Он слушал и одновременно внимательно разглядывал пейзаж за окном. А посмотреть было на что. Временная администрация разместилась в здании портовой диспетчерской. С восьмого этажа, из огромного панорамного окна, Артур мог наблюдать за действиями почти всех своих старших командиров. Правда, стекла в диспетчерской давно вылетели, на их место спешно приколотили бронированные плиты, чтобы шальная пуля не задела президентскую команду. Между плитами начальник канцелярии приказал сделать узкие окошки и прикрыть их самодельными стальными жалюзи. Внизу диспетчерскую башню охраняли две шеренги матросов, а на нижних этажах, с пулеметами и гранатами, несли вахту гвардейцы из президентской сотни.

На площади свободные роты десантников занимались физической подготовкой и штыковым боем. Сержанты вызверились, орали до хрипоты, зная, что сверху может увидеть высокое начальство. В конце длинной аллеи, упирающейся в ворота грузового порта, экипаж тральщика занимался строевой подготовкой. Несмотря на вопли и стоны об усталости и жуткой грязи на палубах, адмирал, верный заветам президента Кузнеца, не отменил строевую подготовку. Орландо прекрасно знал, что Кузнец душу вытрясет, но добьется своего.

Расслабиться здесь никому не позволено, даже после боя…

– Господин президент, к северу нагнали колонну беглецов, восемьсот душ. Как увидали наш разъезд, оружие побросали, ироды, драться не стали. Только офицерики ихние пулять кинулись, так это… пришлось их того. Порубали, одним словом, – несколько смущенно доложил разведчик.

– Дежурный, почему ко мне с этим? – Коваль изобразил максимально свирепую рожу.

– Ва… ваше вы… высокопревосходительство, – немедленно начал заикаться дежурный связист. – Так вы же сами приказали, что всех лояльных, кто готов вернуться в веру христову, тех можно на погрузочные работы определить… Так там почти все выкрестами сказались. То ли бывшие болгары пленные, то ли цыганы какие, не разберешь. Да только оружие покидали, сами своих капралов резать начали.

– Да, я приказывал, – спохватился Коваль. Все же месяц в Байкальской тайге давал себя знать. – Вот что, соедини меня срочно с начальником тыла. Разведка, ты еще на проводе? Так, давай: всю эту колонну переписать, список в четырех экземплярах… Что-о?! Писать не умеешь? Как же ты у меня, такой хороший, в капитаны выбился? Ладно, после. Дуй сюда, забери моего писаря, составить списки и всю эту братию – в распоряжение начальника порта. Кажется, он сейчас контейнеры разбирает, найдете… Да, всем выдать топоры и пилы – все, какие найдете, и – на порубки. Да, да, лес нужен! Кому?! Мне нужен. Еще вопросы есть?! Да, да, это ты верно придумал, так и объявите им: один сбежит – расстреляем каждого пятого…

Коваль успел глотнуть остывшего чая, когда снизу снова затопали сапожищами. К диспетчерской подрулил смешной грузовичок с эмблемами винных магазинов, из-под капота у него яростно пыхал черный дым. Караульные наставили на шофера автоматы, но тут же пропустили к самому крыльцу. С платформы грузовика спустили кого-то на носилках.

– Господин президент, к вам адмирал Орландо. Велел себя принести…

Бравого командира эскадры бегом втащили по лестницам. И снова у Артура возникло странное чувство раздвоения. То есть он, конечно же, помнил, что Орландо серьезно ранен, но за несколько недель ведь можно было и подлечиться. Бинты на груди и руке адмирала пропитались подсохшей кровью, за ним неотступно следовал лекарь.

– Ничего, я уже лучше, лихорадки нет… – На заросшем щетиной исхудавшем лице адмирала жили только глаза и блестела улыбка. – Господин президент, как вы приказали, эсминец ушел на соединение с береговыми силами противника!

– Как турбины? – спросил Коваль. Еще находясь в лампе джинна, он волновался: двигатели «Клинка» были серьезно повреждены. – Пробоина?

– Починили, – улыбнулся Орландо. – Пока вас не было, за трое суток… наложили пластырь. В порту нашли еще электрические насосы, откачали воду из дока. Броню сняли с итальянского фрегата, шестнадцать плит. Не совсем красиво получилось… в заплатах. Но поплыл.