Инга Андрианова - Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА III

— Добрый вечер! — раздалось у меня за спиной, и я невольно хрустнула костяшками. — Простите, не хотел вас напугать.

Ко мне подсел мускулистый шатен лет тридцати пяти, загорелый, ухоженный и безупречно красивый.

«Ну все! — оборвалось в душе. — Уж этот точно идиот! Такое оперение с мозгами редко дружит!»

Должно быть, мне плохо удавалось прятать свои мысли, потому что плечистый вздохнул и печально изрек:

— Ну не такой уж я тупой!

— Я ничего такого не сказала!

— Да бросьте, еще секунда, и вы завоете с тоски.

— Неприятности на работе, — соврала я зачем-то.

В самом деле, зачем обижать человека! Может, он не мудрец, но ведет себя просто, проявляет сочувствие, даже симпатию. Ну что ж, не повезло ему с мозгами, не все рождаются Эйнштейнами! Разве он виноват, что родился спортсменом? А может, у него красивая душа, может, он любит романсы и пишет стихи?

— Не пишу я стихов! — заявил мускулистый, чем окончательно меня добил. — Давайте знакомиться: меня зовут Матвей.

— Арина, — просипела я, закашлялась и густо покраснела.

Матвей переждал весь этот приступ суеты и произнес миролюбиво:

— Не бойтесь, я не террорист. Матильда развернула бурную деятельность: решила свести нас во что бы то ни стало. Не побоялась даже Рапторов! Давайте не будем ее огорчать: поговорим для порядка и мирно разойдемся.

— Давно здесь работаете? — спросила я больше из вежливости.

— Два года, — любезно ответил Матвей.

— А до этого служили кем?

— До этого я жил по ту сторону Грота.

— Понятно, — вздохнула я. — Значит, два года — это все, что мы помним…

— Нет, не все. До Грота я работал программистом.

Я машинально кивала в ответ, пытаясь сосредоточиться на словах Матвея, но только глубже уходила в собственные мысли.

— Вы хотите сказать, что программист может стать физруком? — произнесла я почти механически.

— Вполне объяснимо: здесь программисты не нужны ввиду отсутствия компьютеров, а физрук из меня хоть куда — в прошлой жизни я занимался разными видами спорта, по некоторым даже имел разряд, — улыбнулся Матвей и уставился на меня с явным любопытством. — Значит, вас удивило, что я стал физруком, и совсем не удивило, что я помню всю жизнь по ту сторону Грота?

Возникла неловкая пауза, во время которой я тщетно пыталась придумать ответ, который объяснит мою оплошность и в то же время не разоблачит, не выдаст всех моих секретов. Так не хотелось доверяться незнакомцу, рассказывать ему, что я тоже все помню! Здесь откровенность не в почете и ни к чему хорошему, как видно, не приводит!

— Не переживайте, я никому не скажу! — шепнул Матвей и хитро подмигнул мне левым глазом.

— Здесь все такие же, как вы?

— Нет, нас таких совсем немного (если вы о взрослых), а вот дети здесь учатся весьма необычные.

— Насколько необычные? — спросила я.

— По-разному… Одни помнят все, другие частично, у третьих странные видения, то ли из прошлого, то ли из будущего, — тут Матвей улыбнулся, похлопал меня по руке. — Ваш сын тоже здесь.

— Ванька! — охнула я.

— Не шумите, вы привлечете внимание! — Матвей поднялся со скамейки. — Давайте прогуляемся по набережной! — Он глянул на часы, потом на окна интерната. — Рабочий день закончился, и я могу проводить вас домой.

— Я живу в старом городе… — начала я извиняющимся тоном.

— Знаю, — просто ответил Матвей. — Здесь агентура — высший класс! Вы даже не представляете, как много я о вас узнал! Новички у нас тут вроде сериала, ну, а счастливцы, которых забрали в старый город, — настоящие звезды!

— Тогда идем! — заторопилась я. — Чего же вы стоите!

— Да не спешите вы так! — рассмеялся Матвей. — Я, конечно, спортсмен, но не самоубийца и не экстремал! Сейчас покажу вам лазейку в ограде, и мы спокойно отсюда уйдем, не привлекая внимания общественности. Нам ведь не нужны проблемы с законом?

Он сделал несколько шагов и обернулся:

— Ну что, идете или нет?

Я бросила прощальный взгляд на окна интерната, за одним из которых томился мой сын, и вслед за Матвеем нырнула в кустарник.

Еще пара шагов, и перед нами вырос частокол, заплетенный орешником и виноградом.

— Издалека не разглядишь! — произнесла я восхищенно.

Матвей лукаво усмехнулся:

— Ну да: на это весь расчет!

Коварный частокол скрывался в зарослях лещины, он терялся в листве, растворялся в тенетах ветвей и стволов.

— Сюда! — позвал Матвей и начал протискиваться между прутьями.

— Вот мы и на свободе! — Он подал мне руку, помогая спуститься с пригорка.