Эдвин Табб - Ветры Гата

– Это лучше, чем лишиться жизни. – Дюмарест посмотрел на шкипера. – Таким образом вы ловите рыбу?

– Может быть, ты знаешь способ лучше? – Шкипер знал, что говорил. Он и раньше ловил рыбу в этом море, а Дюмарест нет. – Как еще мы можем поймать больших рыб, ведь у нас нет сетей? Мы гарпуним их, вяжем, и тащим к берегу. Как ты сможешь сделать это без веревки?

Его гнев был беспредельным. Эта рыба была большой. Ее хватило бы на три дня, и еще кое-что осталось бы. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыл, услышав возглас.

– Посмотри, Аб, там кровь.

Тонкая красная пленка замутила поверхность моря. Что-то тонкое двигалось поперек, и Карл выкрикнул, как только узнал.

– Веревка!

Он прыгнул быстрее, чем они успели его остановить. Нырнув, он проплыл под волнами, затем вынырнул и быстро поплыл к тонкому концу веревки. Он схватил ее, развернулся и поплыл обратно к лодке. Карл достиг лодки и попытался забраться в нее. У него не получалось и он тяжело дышал, уцепившись за грубый дощатый борт.

– Помогите ему. – Аб смотрел на море беспокойным взглядом. – Поторапливайтесь!

Дюмарест подошел, схватил Карла за руки, поустойчивей встал в лодке и с силой потянул его вверх.

– Спасибо, – сказал Карл. – По-моему… – Он не закончил, и на его лице появилось странное выражение. Эта гримаса продержалась около трех секунд, потом он стал кричать.

Дюмарест понял, почему, когда втащил его в лодку. Обе ноги Карла были откушены выше колен.

Пробуждение было странным. Его уши улавливали звуки, которых он раньше не слышал. Слышался ритм тяжелых повторяющихся ударов и какие-то непонятные жидкие засасывающие звуки. Токи индукции, казалось, работали, поскольку он чувствовал тепло в своем теле, но во рту был странный вкус, а ощущение щебенки под своим телом он раньше никогда не испытывал. Но свет был таким, как положено – слишком ярким. Свет всегда был слишком ярким.

Он повернулся и сразу же проснулся. Он не был в контейнере. Он не был и на корабле, который только что закончил путешествие. Он лежал на берегу из песка и гальки и видел рубиновое сияние солнца над волнами, которые с громовым шумом ударяли о берег.

Он повернулся еще раз, так что лицо оказалось снизу, и встал на четвереньки. Он сразу же почувствовал страшную слабость. Он пополз назад, как собака уползает от подозрительного запаха, и почувствовал под рукой сырость. Это была лужица воды, оставленная отступившим приливом, и он умылся и прополоскал рот этой соленой жидкостью. Только глотнув немного воды, он почувствовал, что умирает от жажды.

Непрерывный гул прибоя нисколько не утолял ее.

Он встал на колени, и сразу же волна головокружения набросилась на него. Слабость была ужасающей. Он сел и уставился на воду, ожидая, когда пройдет головокружение. На нем были только шорты. Он потерял всю одежду. Его кожа была пропитана солью, и что-то содрало кожу с одной стороны бедра. Он надавил на рану, появилась кровь из того места, которое выглядело так, будто его свежевали.

Через некоторое время он встал на ноги и повернулся посмотреть на берег.

Берег был узким – зажатая аркой залива полоска песка. С другой стороны его ограничивала высокая стена из выветрившегося камня. Около подножья каменной стены лежали валуны. Липкие зеленые водоросли покрывали скалу выше его роста. Маленькие лужицы воды под ногами отражали красный солнечный свет и были похожи на лужицы крови. С обеих сторон о выступающие из залива скалы гремели волны прибоя.

Пока он добрался до утеса, ему опять стало плохо. Его желудок освободился от проглоченной соленой воды. Он остановился, прополоскал рот водой из лужицы, не решившись утолить жажду этим соленым ядом, а потом уставился на то, на что он должен был забраться.

Для опытного альпиниста это было бы тяжело, для путешественника это было бы очень сложно в любом случае. В его состоянии это было практически невозможно, но выбирать не приходилось. Либо он заберется наверх, либо утонет. Он посмотрел на море. Он отдыхал дольше, чем подозревал. Волны уже вздымались выше. Отступив назад, он осмотрел утес и, выбрав маршрут, начал карабкаться. На трехметровой высоте, его рука поскользнулась на зеленой слизи водорослей, и он упал. Он попытался еще раз. В этот раз он залез выше, но опять упал. В третий раз он почти потерял сознание от удара при падении и долго размышлял, все ли его кости целы. Когда он полез наверх в следующий раз, он знал, что это будет его последняя попытка.