Павел Старовойтов - Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (антология)

Автоматные дула Иван приметил сразу, как только автобус въехал под мост. Притаившихся сталкеров было с десяток: то там, то здесь в ряду бетонных колонн эстакады показывались лысые морды противогазов. Автобус затормозил.

«Засада!», — ударило где-то в голове и пальцы крепче сжались вокруг поручня. «Выбив стекло, спрыгну на асфальт…», — прикидывал Иван, затравлено озираясь по сторонам. Вокруг, как на зло, ничего, за чем можно было бы укрыться от огня нападающих, не наблюдалось.

Двери автобуса распахнулись.

«Ты что?!», — чуть не крикнул Иван водителю, но вовремя сдержался. «Он с ними заодно…»

Пассажиры, будто не видя вооруженных и приближающихся с каждым шагом людей, продолжали болтать по телефону, читать, пялиться в окно. Сидящий у двери мужчина даже умудрился заснуть: голова его с закрытыми глазами безвольно склонилась и уперлась подбородком в грудь. Иван запаниковал — он никак не мог предотвратить грядущую катастрофу.

Сталкеры были совсем рядом — шаг, другой и в салон ввалилась сгорбленная запыхавшаяся старушка. Протолкнув тележку через турникет, она деловито уселась на свободное место подле спящего мужика. Двери закрылись, автобус уверено подался вперед, снаружи было пусто. Ваня с силой потер глаза — нападавшие бесследно испарились.

«Кто это были, чьи сталкеры? Такое многочисленное подразделение могли позволить себе только Полис, Ганза или коммунисты. Мы, а уж тем более бандиты, большими группами в город не поднимаемся».

— Выходите? — размышления Ивана прервал голос из-за спины.

— Что, простите?

Автобус резво скрылся за поворотом, вытолкнув Ваню возле обшарпанной девятиэтажки. «Работа… И почему это летом общественный транспорт ходит так быстро: не успел на ступень ногу поставить, как уже выходить пора».

Мужчина посмотрел по сторонам — обыденное засилье прямых линий: серые параллели проезжей части, припорошенные мусором пыльные плоскости обочин, редкие выжженные солнцем вертикали деревьев и коробки, убогие, угловатые бетонные кубы. Расшитые сеткой замазанных швов, здания тянулись в левую и правую стороны от Ивана. Ни одного яркого пятнышка. Банальное однообразие… «Прямо, как моя жизнь. Прямо, как все эти гребаные цифры» — в трудовой книжке мужчины стояло клеймо «экономист».

Иван очень не любил свою профессию. Каждый раз, подходя к зданию, он долгое время стоял у входа — не решался открыть дверь. Проблемы со счетом наблюдались у мужчины еще со школы. Одинаковые математические действия с одними и теми же числами всегда давали разный результат. Ваня долго мучился, подгоняя ответ под нечто среднее и правдоподобное. Решение учиться на экономическом факультете приняла за него мать. «Одна из самых перспективных специальностей сегодня», — женщина показывала сыну какую-то страничку из справочника Московских вузов. «Получишь диплом и с такой профессией всегда сможешь на хорошую работу устроиться». Пренебрежительный взгляд Вани заставил мать произнести одну из любимых своих фраз: «Учти, сын, без бумажки ты — никто. Высшее образование получить нужно».

Будучи бездумным подростком, Ивану было все равно куда поступать, лишь бы только не идти в армию. Так, сдав кое-как вступительные экзамены, он оказался в числе студентов, но с цифрами дружить так и не научился — никак не мог подобрать ключик, найти общий язык с этими гротескными лилипутами.

После получения диплома мать сразу же пристроила его на предприятие к своей знакомой. «Экономист — это звучит гордо», — вторил Иван словам матери. В отличие от институтских заданий, задачи ставящиеся перед ним на работе были предельно просты. Оценок никто не ставил, кругом было полно помощников: коллеги всячески поддерживали новичка, подставляли ему плечо. Но когда испытательный срок закончился и сотрудники, вдоволь наигравшись с Ваней, вспомнили о своих не терпящих отвлечения делах, сюсюканья стало меньше. Требования к качеству выполнения поручений возросли, сроки — остались прежние. Иван перестал поспевать за темпом отдела. Почти каждое утро он говорил матери, что на работу больше не выйдет. Однако, после настойчивых уговоров, снова садился в автобус. «Ты что?! Здесь тебя ждет блестящая карьера», — гнула свое мать. «Послушай меня, не дури». И каждый раз Ваня слушал… слушал… слушал…

Мужчина тяжело вздохнул, ладонь его обреченно легла на ручку двери — Ивану опять предстояли долгие часы невиртуальных, тягостных мытарств.