Павел Старовойтов: Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (антология)

— Что за?..

В мгновение ока стальная черепаха красных «взорвалась»: гарпуны со страшным свистом послали крючья в сторону защитных сооружений. «Кошки» прорвали бруствер, песок шуршащим потоком заструился по бокам более удачливых мешков-соседей. Некоторые «снаряды», нанизав на себя нерасторопных солдат Четвертого рейха, крепко засели в обшивке сторожевой вышки. Пули в очередной раз чиркнули по панцирю бронепоезда, но прокусить трапециевидные доспехи они не могли.

«Да-а, и как же теперь быть?» — мысли в голове Ивана сменяли одна другую, как вдруг веревки, выброшенных на платформу крюков натянулись. «Красная» махина дрогнула и попятилась обратно в туннель.

— Ура! — чуть ли не в голос завопил Иван, но услыхав крики справа, посмотрел на сторожевую вышку — она кренилась.

Под напором буксирующей массы поезда, крепления башни «поплыли» — анкер-шпильки, вывороченные стальными опорами вместе с кусками гранитной отделки платформы, болтались теперь над поверхностью Тверской скрюченными оцинкованными обрубками.

Одна из веревок лопнула, остальные, не ослабляя хватки, опрокинули башню. Блокпост захлебнулся в пыли, осколках и криках умирающих…

— Ваня! — отдалось в голове.

Присев, а затем опрометью бросившись за уцелевшие баррикады, Иван принялся методично перемешивать еще не остывшими дулами своего «Гатлинга» так внезапно поднявшуюся вокруг пылевую завесу.

Из коридора отчетливо донеслось шуршание приземляющихся на пол полиэтиленовых пакетов.

«Варежка!» — пророчески выдохнули его губы имя молодой супруги.

Случайная передышка в обороне Тверской грозила затянуться на долгие-долгие часы: по дороге с работы жена всегда притаскивала что-то съедобное, попутно загружая Ивана бытовыми проблемами, а также случившимися с ней за день событиями. Апогей наступал, когда Варвара просила супруга об ответном отчете. Мысли в голове тут же замирали, прятались под серый клубок мозговых извилин, словно боясь показаться, накликать случайную бурю-беду.

«Подняться, притащить тяжелые пакеты на кухню и… мигом обратно, под землю».

Напряженный взгляд покрасневших от переутомления глаз, мерное почти гипнотическое покачивание минигана в мониторе.

— Варя, оставь сумки, я их сейчас отнесу.

Пальцы сработали автоматически — последняя пуля в ленте прошила неожиданно мелькнувшую в проломе фигуру вражеского снайпера и, под шум канонады нападавших, начался долгий и рутинный процесс перезарядки. Неприятель не думал отступать, Тверская была на грани поражения.

«Сейчас, Варька, сейчас… разберусь с кодлой этой и…»

Крышка, удерживающая пулеметную ленту открылась с трудом. Уже пустая, металлическая змея сорвалась вниз и с лязгом упавших на камень цепей, осталась где-то позади.

Руки сами выполняли отточенные и такие медленные манипуляции по установке новой, полной патронов ленты в гнездо кустарного пулемета.

В проломе над тоннелем показался еще один снайпер — пуля калибра девять миллиметров выбила сноп искр на полу и рикошетом поразила вынырнувшего из пыльного облака бойца.

«Давай, давай же… скорей!».

Пальцы все также, не спеша, закрыли крышку и привели оружие на боевой взвод.

— Наконец-то, — губы Ивана машинально сложились в улыбку. — А теперь… А-ГОНЬ!

Внезапное бряцанье столовых приборов заставило взглянуть на часы. 19.45. «Сколько прошло с момента поворота Варежкиных ключей в матрице дверного замка? Десять, пятнадцать или все двадцать минут?».

Иван опасливо приподнял наушники и покосился на монитор. Резким движением поднявшись из кресла, он быстро покинул комнату, беглым шагом преодолел длинный, темный коридор и толкнул кухонную дверь. Кафельная плитка тут же принялась хищно вытягивать тепло из ступней мужчины.

— Варя.

Жена молча допивала чай за столом. Брикетик ванильной пастилы безвозвратно скрылся в Варварином рту. Смятая упаковка от съеденного только что лакомства безжалостно выброшена в мусорное ведро.

В это самое время, в комнате за стеной, скорострельный пулемет в руках Ивана бесцельно крошил бетон над головами наступающего сонма врагов.

Живое, яркое видение из прошлого бесследно исчезло, оставив перед глазами мигающие пятна да грязный брезентовый полог палатки над головой. Нескончаемая возня немытых, постоянно мечущихся в горячке тел на соседних койках раздражала. Мужчину с забинтованным боком вывернуло прямо на пол — возвращения в реальность были отвратительны. Само существование в Московской подземке казалось невыносимым и уж точно не таким лощеным, как в фантазиях писателей двадцатилетней давности. Зловонный смрад заполнял станции и туннели, радиация сжигала затаившихся под землей жителей, награждая тела незаживающими, вечно сочащимися гнойниками. Голодные обмороки, пустячные заболевания, с легкостью выкашивающие целые станции… Мучительная агония перед неизбежным, но так медленно приближающимся, концом. Бессильно уронив лысую, разрывающуюся от духоты, голову на подушку, человек протер рукавом рот и закрыл глаза. Забытье наступило почти мгновенно.