Стас Северский: Последний день может стать первым

Перед глазами возникла тень: бледная, но довольно четкая. Силуэт гордого «защитника» разрезает белый свет… Значит, я все-таки не ослеп.

— Где Герф?..

— Здесь. Обопрись об мою руку и пошли.

— Постой… Где он?..

— Я проверил его — он мертв. Все мертвы.

Меня опять подхватили железные руки, потащили куда-то вверх… или вниз… Все переворачивается, опрокидывается… Сухость жжет горло — тошнота подступает. Голова кружится все сильнее… Туман становится прочнее и вязче, блокирует мозг от восприятий извне, вихрится в центре моего внимания, зажимает сознание… туман не дает сосредоточиться… заполняет все… вязкий… тяжелый…

Боль кинжалом ударила в центр тумана — он разошелся вокруг лезвия, как круги по воде. Боль очищает сознание от вязкой мути. Никак не могу сосредоточиться и найти эпицентр этой боли. Удар был резким и локализованным, но быстро разлетелся отголосками. Сжал ладонь… Рука… Но это, как всегда… Болит сердце. Точно, оно. И еще… Есть что-то еще… Боль жжет — жжет где-то за грудной клеткой, сдирая кожу, бьется в виске и обжигает скулу…

Открываю глаза и вижу только белый свет — не сияние ледяных пустынь Хантэрхайма, что-то другое… Восстановительный корпус… Кто-то стоит рядом — скрытый смутным полем… Не врач — машина, но не медспутник… Нет, что-то другое… Поднимаюсь на ноги, придерживаясь рукой за стену… Это Здание Совета AVRG или Центральный штаб… Если меня притащили в штаб так сразу, значит требуется срочный отчет… А я просто вырубился… Все затмевающий свет расступается перед человеком S12 — погоны засвечивают его лицо… Кладу правую руку на левое плечо, приветствуя генерала Совета, но его силуэт едва различим в навязчивом свечении… его белая шинель блекнет в невидимых лучах… Что-то не то… Погоны — наплечные осветительные панели «защитника». Это наша машина… или из отдела службы безопасности… Не вижу никаких опознавательных знаков… Все исчезает в ярком зареве… Высшая награда слепит глаза… Главное, что не ослепляет — награды имеют такое свойство. Знак на моей груди активировал генерал Снегов — я его отключить не могу. Пытаюсь отстегнуть, только пальцы не слушаются… Просто прикрыл его отворотом шинели. Не помогает. Свет заполняет все поле зрения — в нем нет ничего… Падаю на колени… Заблокировать разум от виртуальной проекции не получается — это не киберпространство. Память больше не прописывает образы — ее последний плевок в это нестерпимо белое ничто — световая волна. Меня бьет озноб. В голове все проворачивается со страшной скоростью… Время расползается по всем швам, разлетается во всех направлениях, теряется где-то недалеко — совсем близко…

— S9, ты загружаешься. Уйдешь в кому — я тебя не вытащу. Сосредоточься.

Такой холодный, спокойный голос… Слишком спокойный для человеческого. Это «защитник» — он окликает меня, как при ментальной реанимации, но что-то затягивает сознание — изморозь или иней… все проваливается куда-то вверх, в сияние Хантэрхайма… Высокие башни рушатся под лучами их истребителей — рассыпаются по леднику осколками…

— Хантэрхайм пал!

В голове проносятся клочья мыслей, обломки воспоминаний. Мы потеряли Ясный, Син — Небесный город «золотых драконов», потеряли Хантэрхайм, потеряли Шаттенберг… Нам больше некуда отступать! Штрауб закрыт щитом, а за ним пустота! Я встал, пытаясь дотянуться до излучателя… Мои попытки обрести равновесие кончились падением на что-то очень жесткое. Смотрю в пыльный пол, опираясь на дрожащие руки — ничего не вижу…

— Мы в Шаттенберге! На «оккупированных» территориях!

— Да, S9. Наземный корпус Контрольного командного центра на границе патрульных квадратов — он разрушен — здание зачищено.

— Части наземной техники в трех километрах к северу… Что с воздухом?

— Схемы пересечений рассчитаны. На квадраты разведчики выходят по графику — полет высокий, на полной скорости. Они ведут наблюдение — до зоны поиска высоту снижают редко. Ментальная активность не зарегистрирована. Термоактивности в зоне поиска нет — только крысы. Но за нами что-то следит.

— Что?

— Объект не идентифицирован.

— Как ты его засек?

— Был визуальный контакт — тень — больше ничего.

— Это не объект киберпространства…

— Нет. Я не зарегистрировал излучения кибербазы.

Хреново… Боль мешает мне говорить — перешел на ментальный контакт…

— Ты проверил переходы?