Алексей Селецкий - Древняя кровь

Смотреть, где тот булыжник и лощинка и накрыл ли их пулемет, было некогда: главное – поймать на пляшущую мушку куст и удерживать трясущийся автомат, чтобы не вело в сторону. Граната взорвалась чуть дальше, чем надо бы, а перезаряжать нет времени…

Кулиев, как потом оказалось, зацепил-таки снайпера, разбил и винтовку и прицел, но то ли стрелок уполз, оставив бурые пятна, то ли его утащили. Пулеметчик лежал в окопчике между кустом и деревом, уткнув заросшее черной бородой лицо в самодельный приклад. Спина была пробита осколками гранаты, несколько пуль попали в плечо. В лощине нашли еще два трупа, из-под маскировочных курток виднелись черные рубашки. Судя по следам, нападавших было больше, и их нужно было опять гнать по горам, пока они не бросят оружие или точно так же не упадут на землю, которую не поделили два братских советских народа…

Уже внизу Александр подошел к командиру и задал вопрос, на который пыталась себе ответить вся разведгруппа:

– Товарищ капитан, как вам удалось их тогда засечь? Пулеметчика – ладно, он по нам стрелял, а снайпера? Чутье?

– Чутье, – совершенно серьезно ответил капитан, затягиваясь «беломориной». – Ты, кстати, их тоже мог бы почувствовать. Только опыт нужен, ну и чуть-чуть умения.

– А это сложно? Товарищ капитан, а вы этому научить можете?!

– Другому чему – пожалуй. А этому не могу, Саша, не могу. Ты, может быть, когда и научишься сам, а может, тебя научат. Опять же Кулиева, например, и пробовать не стоит, не получится у него – по крайней мере, я не научу. Другие, может, и смогли бы… – В голосе командира послышалась не то печаль, не то зависть.

…Кавказские горы растаяли в российских сумерках. Точнее, в ночи – пока Александр бродил по прошлому, транспортник исчез за облаками, да и на самих облаках вместо заката заблестел лунный свет.

Капитан действительно кое-чему научил сержанта-разведчика. Потом эта наука пригодилась не раз и не два – и в горах, и на гражданке. И в другом оказался прав – позже нашлись те, кто научил еще большему.

Александр улыбнулся, вспомнив первую встречу. Эффектно, ничего не скажешь: ночью, на лошадях… Поездка по городу верхом, ноющие с непривычки ноги, р-романтика! Впрочем, теперь он и сам в такой ситуации предпочел бы коня, а не «Мерседес». Тем более что через узкие проулочки между домишками прошлого века крутая тачка попросту не пролезет, а мотоцикл разбудит всех окрестных старушек…

В сенях было темно и пахло мышами. Тонкая полоска света обозначила контур двери, лучик выбивался из замочной скважины, подсвечивал ручку. После сегодняшних приключений, сильно напоминавших голливудскую постановку в исполнении деревенской самодеятельности, за дверью вполне можно было увидеть хоть дубовый стол с древними фолиантами и филином, восседающим на человеческом черепе, хоть прокуренную комнату с десятком хмурых и небритых, некогда интеллигентных личностей, с «Калашниковым» на раскладушке и бутылками по углам.

Помещение приятно удивило. Книги на полках вполне современные, половина названий и авторов знакома, на старом резном столе – новенький компьютер, на подоконнике – самовар… увы, не старинный, а электрический. Вместо бородатого старца – мужчина лет пятидесяти, оторвавшийся от клавиатуры только через несколько секунд после появления гостя.

– Приехал-таки? Ну заходи, Саша, заходи, не стой на пороге. Не удивляйся, что сразу на «ты», можешь точно так же и по имени – Олег, и всё. Да ты заходи, присаживайся, разговор долгий.

Сначала Александр никак не мог понять, что его настораживает в этом радушном хозяине. Мужик как мужик, глядит спокойно, лицо чуть морщинистое, обветренное, усы подстрижены, как у одного отставного политика-генерала, и такая же шевелюра с густой проседью. Лицо нормальное, одежда нормальная, только вот человек какой-то не такой. И почему-то вспоминается бывший командир.

– Что-то беспокоит? Ну так задавай вопросы, ты ведь именно для этого сюда приехал. Да садись ты! Чаю хочешь?

Назвавшийся Олегом шагнул к самовару, и тут до Александра дошло. Человек в комнате был, и в то же время его не было!

То есть и пол под ногами скрипел, и тень на стену падала, и обои через него не просвечивали – а всё-таки не чувствовалось, что рядом живой человек. Александр попробовал посмотреть «внутренним зрением», которому в свое время научился у капитана, – нет человека! Самовар горячий есть, вода из него в чашку льется, человека рядом глаза видят, а безошибочное до этого чутье – нет. Дела-а-а…