Сергей Юрьев - Мир во спасение

– Я пойду спать. – Она медленно поднялась из кресла и двинулась к выходу.

– Только без фокусов, – предупредил ее Тейл. – Я не предлагаю дружбу – я предлагаю сделку.

– А если я всё-таки пристрелю тебя однажды ночью?! – не выдержав, крикнула она от выхода из рубки.

– Я дорожу жизнью гораздо меньше, чем тебе кажется, – ответил Тейл, даже не оглянувшись. – Но ты должна знать ещё одну вещь… Нет ни империи, ни императора. Из августейшей фамилии в живых осталась ты одна – едва ли кто-то ещё уцелел, сиротка ты моя…

– И что?

– А вот долги царствующего дома Дарии остались! Примерно шестьдесят два миллиарда переводных талеров. И ты – единственная, на кого можно в полном соответствии с законом повесить этот долг. И уверяю тебя, малышка, для тех людей, которые захотят вернуть эти деньги, нет ничего невозможного. Они найдут тебя, где бы ты ни скрылась…

– А что с меня взять!

– Пока нечего, – охотно пустился в объяснения Тейл. – Но можно заставить отработать! Одно имя легендарной принцессы, которая чудом спаслась с мятежной планеты, уничтожила взбунтовавшийся город, не пощадила сотни тысяч подданных, стоит дорого. А если учесть, что юна и прекрасна…

– Что ты хочешь этим сказать? – На самом деле она уже почти поняла, что он имеет в виду.

– Я не хочу – я говорю. – Из-за спинки кресла донесся сухой смешок. – Ты дорого стоишь. Если тебя выставить на торги – на Гангейском аукционе девственниц, то вполне можно выручить сумму, сравнимую с твоими фамильными долгами. Надеюсь, ты еще девственница?!

– Я всё-таки убью тебя, – пообещала Анна спокойно и холодно.

– А вот это не так просто… Особенно без привычки. – Тейл всё-таки развернул кресло и теперь смотрел на нее в упор своими серыми водянистыми глазами. – Но прежде чем попытаешься, подумай: а вдруг у меня другие планы, и я вовсе не хочу сдавать тебя кредиторам твоего покойного папаши.

– Значит, сдашь кому-нибудь другому.

– Возможно. Но учти – без меня ты точно попадёшь к ним в лапы. Самое страшное, что они умеют делать, – считать. Если они сочтут, что набить из тебя чучело выгоднее, чем продать тебя живьем, то они так и сделают.

– И откуда ты всё это знаешь?

– Потом расскажу. – Он снова усмехнулся, обнажив сверкающие белизной зубные протезы. – Не всё сразу… Тебе надо отдохнуть и успокоиться. Иди в свою каюту. Извини, но на сей раз тебе придется обойтись без горничной…

– Конечно, приказ есть приказ… Но когда я выйду в отставку и мой внук спросит меня, что я два месяца делал на этом долбаном астероиде, я едва ли найду, что ему ответить. – Штурман шестой эскадрильи двадцать пятого патрульно-истребительного полка, пилот перехватчика СУ-112-Д Степан Кныш налил себе четвертый стакан кефира и обвел пытливым взглядом собеседников, резервную смену Особого дозорного отряда. – И спиртного здесь нет. Как-то не по-людски это всё.

– И правильно, – ответила буфетчица Майя, забирая со стола опустевший пакет из-под самого крепкого напитка в баре. – Водку жрать – последнее дело, особенно от безделья!

Штурман хотел было вспылить, но, оглядев снизу вверх ее стройную фигурку, задержал взгляд на подоле короткой синей юбочки, едва прикрывающей бедра, и передумал: из шести особ женского пола, находящихся на базе, она была самой привлекательной – хотя бы потому, что все прочие были либо с мужьями, либо отрабатывали последние годы перед пенсией.

– Говорят, где-то здесь лет пять назад котхи провокацию устроили, – осторожно вмешался в разговор мичман Дуло.

– Котхи? Провокацию? – Человек в штатском, одиноко сидящий за соседним столиком, усмехнулся. Уже третий вечер подряд он приходил сюда, пил кофе и молчал. На него никто не обращал внимания – все знали: чужим сюда ход закрыт, а если сидит человек – значит, так и надо. Откуда, спрашивается, взяться чужим на периферийной базе за сотни парсеков от самой захолустной земной колонии… – Чушь какая… Котхи – самая мирная раса во вселенной.