Сергей Юрьев - Мир во спасение

Она присела на корточки рядом с телом – лишь затем, чтобы проверить, был ли удар смертелен или только на время отключил противника. В первом случае пришлось бы самой управляться с яхтой, извлекая из памяти весьма скудные знания о навигации. А во втором – постоянно держать его либо на привязи, либо под прицелом. Кстати! Вот о чем стоит подумать в первую очередь: оружие! Пирамида с лучевыми карабинами роты почетного караула стояла в соседнем отсеке, и надо было успеть сбегать туда и обратно, пока Тейл не очнулся.

Она метнулась к выходу, но смогла сделать только один шаг – Тейл внезапно ожил и вцепился железной хваткой ей в лодыжку.

– Наивная моя… – прошипел он и попытался подняться на колени, держась за сердце свободной рукой. – Неплохо, принцесса, неплохо… Недооценил. Но ничего. Сейчас… Сейчас я отдышусь немного. Ты уж подожди – не спеши.

Анна попыталась вырваться, но безрезультатно.

– Пусти!

– Зачем? Ну зачем мне это надо… – Он усмехнулся и начал подтягивать ее к себе поближе. – И зачем нам ссориться? Нам сейчас нельзя друг без друга. Предлагаю мир. Мир и союз.

– Руки убери!

– Конечно-конечно… Но не так сразу. Сначала я должен убедить тебя, что так делать больше не стоит. Я, знаешь ли, предпочитаю спать спокойно – без страха, что прибьют во сне. А для этого есть только два способа: или избавиться от тебя, или убедить, что между нами возможна большая человеческая дружба.

– Вот как?! – Она постаралась, чтобы в голосе звучало как можно больше высокомерия, но получилось скорее слезливо, чем пафосно. – И зачем ты мне нужен?

– Во-первых, ты и сама не уверена, что справишься с яхтой. Во-вторых, откуда тебе знать, куда лететь, что делать и как вообще жить дальше. А в-третьих, я всё-таки тебя спас, и хоть малейшее чувство благодарности должно быть. Так?

– Не думаю, что ты сделал это из чувства долга.

– Правильно. Не думай. – Он отпустил ее и неожиданно легко поднялся на ноги. – Я тебе даже больше скажу: ты мне вообще не была нужна. Я прихватил тебя только ради твоей ладошки – без нее бы дверца не открылась, и нас бы затоптали, невзирая на чины и звания. Революции очень портят людей… Да ты присядь – так удобнее будет беседовать.

Тейл помог ей подняться и вновь усадил в штурманское кресло.

– Предположим, ты убедил меня, что мне без тебя никак, – ответила она спокойно и с достоинством. – Но я-то тебе зачем?

– А может, ты мне просто понравилась. Чисто по-человечески. Мне и раньше казалось, что ты отличаешься от всей своей семейки в лучшую сторону… Добрее, умнее, человечнее, что ли…

– Тебе ли говорить о человечности… – Она вспомнила о только что разрушенном городе, где погибли сотни тысяч людей, в том числе и весь цвет нации.

– Я лишь спасал свою жизнь. Единственно возможным способом. И вот, кстати, ещё одна причина беречь тебя – чтобы было на кого всё свалить. Мол, был приказ от августейшей особы. А что! Действительно, единственный способ сохранить наследницу Дарийского престола, а заодно и подавить мятеж! Разве не так?

– Ты тварь циничная…

– Грубо. Но справедливо. Но заметь – я ничем не хуже большинства придворных. Просто я успел раньше. Просто я был готов. Просто я раньше других сообразил, что делать. И поверь: не о чем сожалеть. Ты хоть знаешь, из-за чего поднялся мятеж?

– Какая разница! Они всё равно не имели права.

– Право-то они как раз имели. Революция была санкционирована Лигой Окраинных Миров.

– Лжёшь!

– Ну сама подумай – зачем мне врать… А ты знаешь, что последние пятнадцать лет треть бюджета империи шло на покрытие карточных долгов Его Императорского Величества?! И средний доход граждан упал за это время вдвое! Да что там – граждан! Он даже армии и полиции урезал жалованье. Сам пилил ножки собственного трона. Даже странно, что бунт не начался пятью годами раньше… А ведь его предупреждали умные люди. И где они теперь! Кто-то в изгнании, а кто-то в могиле.

– Замолчи!

– Нет. Я тебе всё расскажу. Может быть, тогда до тебя дойдёт, что без меня тебе нечего делать в этой вселенной. Ты обречена, если я о тебе не позабочусь, принцесса.

– Ты только что сказал, что я тебе не нужна. Зачем тебе обо мне заботиться?

– А может, у меня благородный порыв! Может, я за всю жизнь не совершил ничего доброго, ничего бескорыстного и теперь решил сделать исключение. А что – могу себе позволить!

– Не даром же…

– Не даром, конечно. А что с тебя взять, я решу позже…

Противно! И смотреть на эту нескладную фигуру, на это скуластое лицо с вечно оттопыренной нижней губой. А тем более противно, гадко, мерзко слышать этот голос, полный самодовольства и дешёвой плебейской спеси. И не похож он вовсе на потомка шести поколений благородных предков… Купил, наверное, титул и родословную.