Майкл Стэкпол: Я — джедай!

И я нажал на гашетку, послав протонную торпеду прямо в статую Куна. Боеголовка сдетонировала, достигнув его переносицы. Его голова превратилась в миллион пылающих осколков, которые дождем осыпались на землю и на зеркальную гладь озера, навсегда разбивая последнее отражение храма.

Еще две протонные торпеды укоротили статую по пояс, затем по колени, а остальные торпеды я всадил в основание обелиска. Он взлетел в воздух, вернее, на воздух, потому что сразу же разлетелся на крупные и не очень осколки. Они-то и разнесли стены храма и растерли в порошок большинство плит с письменами. Некоторые срикошетили и, взмыв высоко в воздух, плюхнулись в темные холодные воды озера.

Переключившись на лазеры, я стал поливать остатки храма огнем, пока камень не раскалился и не потек, как талая вода. Поднялись густые клубы пара, а когда они рассеялись, то оставшиеся оплывшие камни уже не были испещрены закорючками ситхов. Даже фундамент уже не был угловатым и больше не выглядел внушительно.

Это уже не было место средоточения власти, а просто спокойная точка на озере, которое снова будет отражать звезды, их мир и покой.

Я включил комлинк:

— Говорит Проныра-9. Задание выполнено.

В наушниках раздался голос Миракс:

— Мы все видели. Магистр Скайуокер говорит «отличная работа».

— Поблагодари его за меня. Мне это доставило удовольствие, — я широко улыбнулся. — Экзара Куна больше нет, его храм я сравнял с землей, «возмутители спокойствия» убежали, а ты снова со мной. Осталось уладить последнее дело.

— Какое дело?

— Самое сложное из всех, моя любимая, — расхохотался я. — Мы должны сказать твоему отцу, что нашего первого ребенка мы не назовем в его честь.