Николай Карпов - Лучи смерти

Стволы винтовок с обгоревшими ложами валялись рядом; около каждого трупа валялись медные ружейные гильзы. Они, очевидно, все взорвались сразу. Лица мертвецов с лопнувшими, вытекшими глазами были черны, как у негров. Я в ужасе вскочил на мотоцикл и двинулся дальше. Улицы предместья были пусты, лишь кое-где из окон выглядывали искаженные ужасом, безумные, застывшие лица. Когда я выбрался на центральные улицы, там уже не было заметно никакого признака присутствия людей. Дома и улицы вымерли. На мостовой всюду валялось битое стекло, так как во всех окнах полопались стекла. Маленькие деревянные киоски на углах улиц и деревянные столбы телеграфа превратились в кучки угля. В волнах заполнявшего улицы вонючего, синего дыма раскачивалась свисавшая с металлических столбов и крыш проволока, обрывки которой сплетались в сеть у подъезда и торчали всюду. Когда я подкатил к площади и взглянул вперед, то едва не упал с машины. Площадь и прилегающие к ней улицы были завалены обуглившимися трупами с вытекшими глазами и черными, как у негров, лицами. Всюду валялись стволы винтовок без лож, исковерканные металлические части автоматических пистолетов, пуговицы, монеты. Много виднелось маленьких трупиков, трупиков детей. Весь город вымер, господин инспектор! Очевидно, все население было на площади и все они сгорели. Я не мог вынести этого зрелища, вскочил на мотоцикл и примчался сюда. Извиняюсь, господин инспектор, но это было так ужасно!

Мак Корти замолчал и с дрожащими руками стал раскуривать погасшую трубку. Оба короля переглянулись, и, словно по уговору, направились к спокойно сидевшему на ящике профессору.

— Поздравляю, уважаемый профессор! — с любезной гримасой на жирном лице проскрипел нефтяной король, пожимая руку Монгомери. — Вы вполне оправдали наши надежды и даже превзошли все наши ожидания. Завтра я вам пришлю чек.

— Искренно жму вашу руку! — процедил стальной король, и на его козлиных губах также показалась любезная улыбка. — Вы — наш меч, карающий бунтовщиков! Вы достойны славы и богатства!

— Мне кажется, нам пора домой! — отозвался профессор, гордо вскидывая птичью голову и вставая с ящика, — здесь нам, я полагаю, нечего делать. — Оба короля сделали знак своим шоферам, и те завозились у машин, приготовляя их в дорогу. При помощи полицейских профессор снова заботливо уложил ящики с частями своего аппарата на переднее сиденье автомобиля.

— Гаррисон! — крикнул инспектор полиции, усаживаясь в автомобиль рядом с Гарри Морганом, — я уезжаю в Нью-Йорк, а вам предлагаю немедленно со всеми нашими ребятами отправиться в Блеквиль. Если же, на всякий случай, вы встретите там каких-нибудь людей, задержите их и действуйте самым энергичным образом. В крайнем случае, стреляйте. И так, до свиданья. Завтра я буду в Блеквиле.

Автомобиль Моргана помчался с холма к Нью-Йорку, за ними последовал автомобиль Маклина.

Профессор Монгомери вернулся домой уже ночью, когда улицы Нью-Йорка сияли гирляндами матовых, излучавших белый свет, шаров и созвездиями разноцветных электрических звезд под огромными витринами магазинов и подъездами домов. Соскочив с автомобиля, он кивком головы простился со своими спутниками и в сопровождении двух шоферов, согнувшихся под тяжестью ящиков с частями прибора, двинулся от ворот к подъезду. На балконе, под тентом ярко светилась электрическая звездочка; окна гостиной и комнаты тетушки Джен в верхнем этаже были ярко освещены. Профессор нажал кнопку звонка; в окнах нижнего этажа вспыхнул свет, и голос тетушки Джен прогудел за дверью, окликая Монгомери.

— Да, это я, откройте! — отозвался Монгомери.

Когда дверь распахнулась, Монгомери быстро спросил:

— Долли у себя?

— Она еще не возвращалась от Мери Морленд, — ответила экономка.

— Черт знает, что это такое! — сердито пробормотал Монгомери, — скоро ли это кончится? Девица окончательно сошла с ума!

Он поспешно стал подниматься по лестнице, крикнув на ходу экономке:

— Ужин подайте, пожалуйста, на балкон! А пока проводите этих людей в лабораторию и понаблюдайте, чтобы они аккуратно поставили ящики на прежнее место!

Через четверть часа профессор в своем обычном костюме вышел на ярко-освещенный балкон, где около стола уже хлопотала тетушка Джен.

Монгомери уселся в качалку и лениво принялся за ужин. Комариный писк звонка коснулся слуха Монгомери и он вздрогнул. Кто может звонить к нему поздно ночью?