Дмитрий Буркин - Уратмир. Земная пристань. Книга 1

В этот момент я подумал, что очень даже захочу сражаться со слабым соперником, к тому же понятие «слабый» у нас и у них имело абсолютно разное соизмерение.

‑ Ну, может быть, если вы и в этот раз поможете мне каким-нибудь сверх-мега-супер-безшансов-оружием?

‑ Нет. В этот раз, нет! Вам это не к чему. Всё будет зависеть только от Вас…

Приходилось выть от омерзительного отношения. Вся вселенская демократия и приятные лживые улыбки закончились. Теперь каждый сам по себе. Наконец, я с уверенностью мог сказать, что за всеми благами турнира стоит тупое порабощение беспомощных.

Настал мой очередной час на «Арене Судеб». Под несмолкающий галдёж трибун я опять вышёл на поле. Совершенно не зная, кто и что меня ждёт в этот раз. Навстречу мне двигался какой-то странный рыцарь, поразительно напоминающий средневекового храмовника, но с некоторыми особенностями. Жилистое лицо и тело виделось подгоревшим, а цвет был похожим на поджаренный кусок мяса. В сравнении со стандартным человеком разрез глаз охотника был очень большим. Из выдвинутой нижней челюсти шло непонятное жёлтое, в тон его глаз испарение, а в целом казалось, что его как минимум неделю томили на слабом огне. Остановившись в середине арены и попытавшись продемонстрировать своё превосходство, он поклонился на все четыре стороны. Выкоблучник совершенно не напоминал супертехнологичного охотника, о котором так распинался переводчик, хотя какой-то металлический цилиндр внушительных размеров в руке соперника вызывал во мне некоторую настороженность из-за несоизмеримости наших весовых категорий.

После того как он приблизил блестящее устройство к своим губам, олицетворение эпохи высокого средневековья тут же закончилось. Его синие, немного порванные, затёртые одеяния мученика начали покрываться нетолстым слоем лёгкой брони. На голове образовалась маска, похожая на мою тряпичную, только из металла с геральдическими мотивами какого-то зверя, похожего на Тротолирс, с переблёскивающимися рожками. В завершение спецэффектов в его руке из металлических кубиков, как мозаика, сложился длинный, но очень тонкий меч. Мгновенно ко мне пришло понимание того, что меня сейчас пошинкуют на салат. Я сразу начал обдумывать, как забрать у «макаки гранату» ‑ это была чересчур острая игрушка, да ещё и в руке недоброжелателя. Мне нравился вариант: «Эй, пацанчик, дай посмотреть…», но это бы не прошло. Тем более, что рыцарь-самурай, словно телепортируя своё тело, сначала передвигал вперёд свою тень, а потом перемещался по её траектории сам, мчась ко мне. Его телодвижения были похожи на боевые восточные, такие же приседы и выпады. Но вот скорость совершенно не поражала меня. Да, эффектно, но не то! Немногим быстрее Тротолирс и всё.

В момент, когда охотник на скорости хотел тычковым ударом «а-ля туше мушкетёр» проткнуть меня насквозь, я просто сделал шаг в бок. Он же лихо провалился и ещё несколько метров кувыркался по инерции в пыли. Ни он, ни его сияющие доспехи, ни красивое перемещение, ни скорость меня не удивляли, а тем более не напугали. Но самое интересное было в том, что в момент бесконтрольного падения горе-рыцарь проткнул себя в область живота своим же мечом, и как только он поднялся, я прочитал в его глазах: «Ну, всё, тебе теперь как минимум несдобровать. Я буду убивать тебя медленно!». Вот именно сейчас, когда ему просто необходимо было в лазарет, или в медпункт, или, ну, не знаю, что там ещё у них могло быть, чтобы зашить довольно глубокую рану, он решил проявить характер. Меня прямо раздирало спросить: «За что ты борешься? Ты что целую планету спасаешь? Друг, через пять минут от нехватки своей жёлтой плазмы ты просто трупом упадёшь». Но нет, в его глазах была смелость, а может, всё-таки глупость, умноженная на эго и непонятную идею фикс.

Немного оглядевшись и увидев его мучительную отвагу, за которую, наверно, можно было получить медаль «Я охотник! Да, я такой!!!». Ну, в общем, обычная, даже типичная логика, характерная для рядового землянина: «не ударить в грязь лицом перед толпой». В этом случае я его абсолютно понимал: «да и ничего, что дыра в животе с кулак и лужа жёлтой жидкости под ногами ‑ это не от страха, главное ‑ в бой». Теряя рациональность из-за нехватки жизненной плазмы и плохо соображая, «доброволец в ряды костлявой» уже был и не так быстр, как ему казалось. Для меня скорость передвижения этого экземпляра, в принципе, была медленной, а после суицидального, но дерзкого порыва, вообще, улитки справились с его движением. Перед тем как броситься в последнюю атаку, а я точно знал, что это его последняя атака. Об этом ярко свидетельствовал его разорванный живот. Он, прикрывая зияющую рану, посмотрел в сторону трибуны, но не от отчаянья, а явно кого-то выискивая там. Из последних сил «дезертир с кладбища» пытался попасть в меня клинком, но в его случае это было невозможно.