Татьяна Лыжова - Исповедь проститутки

Больно сознавать, что, когда судьба подарила второй шанс – шанс всё исправить и вернуть тебя, я и тогда не сумел уберечь тебя. Прости, милая, за ту жуткую, пошлую сцену с Кариной. Мне нет оправданий. Лишь моя вина, я знаю, и готов нести наказание. И я наказан горькими сожалениями и воспоминаниями. Они – это всё, что у меня осталось о тебе: твоя любовь, твои глаза и губы, твой нежный голос, шепчущий мне слова любви.

Виктор давно уже не жил со своей женой Кариной. Он оставил её, когда открылась ложь о беременности, которую она придумала на ходу, как только увидела Софию в доме своего мужа, и всем нутром своим почувствовала сильную соперницу. Она понимала, что действовать надо быстро и наверняка, поскольку второго случая могло не представиться. И она нанесла удар – молниеносно, как змея. Да, в скором времени обман был раскрыт, и Виктор не остался с ней ни дня после этого. Он не смог простить ей такой чудовищной лжи. Но дело было сделано – для отношений Виктора и Софии это был полный крах. Вот-вот восстановленные с таким трудом, и ещё такие хрупкие, они вдребезги разбились в тот вечер, когда встретились две женщины одного мужчины: первая – законная, но ненужная, ненастоящая, неискренняя, и потому лишняя, и вторая – любимая и такая необходимая, жизнь и счастье, мечта и надежда, но такая ранимая, уже утратившая однажды доверие к любимому.

– А чем я, собственно, лучше Карины? Мои отношения с Софией тоже начались со лжи, ещё более чудовищной лжи. Да что уже толку сожалеть? Пора признать, что я проиграл. Я не нужен ей. Я обидел её, не смог удержать возле себя, не смог уберечь и защитить в нужную минуту. Зачем ей такой неудачник, как я? Она теперь блистает в высшем свете. Господи, о чём я говорю? Ведь в высшем свете она блистает под маской «Марго», она крупный бриллиант в чьей-то дорогой коллекции. Она продала своё тело и право на любовь и счастье за осуществление мечты, променяла на известность и славу. При нашей последней встрече я видел, что она теперь довольна: она добилась всего, или почти всего, чего хотела и к чему стремилась. Она имеет всё, о чём мечтала: карьеру модели, деньги, славу, внимание и поклонение мужчин. Она сумела освободиться от меня, от любви ко мне. Я окончательно потерял её.

После той последней их встречи Виктор не смог больше находиться здесь, в этом городе, где всё напоминало о Софии, о самом большом счастье и самой большой ошибке в его жизни. Он неожиданно собрался и улетел в Европу. Надолго… возможно, навсегда… предварительно подготовив документы для развода. И вот теперь, спустя год после отъезда, он возвращался в Киев. Его ждали некоторые дела на фирме, к тому же закончился бракоразводный процесс, и оставалось дооформить бумаги, всё остальное сделали адвокаты Виктора – старый приятель Олег и новый знакомый Дмитрий Прохоров, с которым Виктор познакомился во время следствия и процесса над Игорем Плетнёвым. Прохоров ещё тогда показался Виктору смышлёным малым. А, познакомившись поближе, он убедился в том, что Дмитрий не только толковый адвокат, но и порядочный человек, и преданный друг. Виктор был рад новому знакомству и завязавшейся впоследствии их с Дмитрием дружбе.

* * *

Виктор вошёл в свою пустую квартиру. Зажёг свет, включил телевизор, чтобы нарушить давящую тишину своей холостяцкой обители и наполнить её хоть какими-то звуками. Одиночество и тоска навалились полной силой.

Прохоров был первый, кому Виктор позвонил по возвращении. Он рад был услышать бодрый голос друга.

– Спасибо, что согласился встретиться, – говорил Виктор, сидя с Дмитрием в баре. – Мне, видишь ли, ни с кем из старых знакомых не охота видеться. Тошно так, что хоть о стену бейся. Думал, покатаюсь по миру, отвлекусь, проветрю мозги. Но что-то не получается развеяться, нигде покоя не нахожу. Ты уж извини, друг, что вот так всё вывалил на тебя.

– Да ерунда, не извиняйся, – сказал в ответ Дмитрий. – Ты просто пытаешься убежать, спрятаться. А от себя не убежишь, мой друг, сколько ни старайся. Да и надо ли бежать? Ты ведь о ней думаешь, о Софии, я прав?

– Да, прав, – ответил с досадой Виктор. – Думаю, постоянно думаю. Ни забыть её не могу, ни простить себя. Вот и маюсь, потерянный какой-то, раскис, как тряпка, аж самому от себя противно. Запутался… Хочу скорее уладить все дела здесь и обратно в Лондон, а потом в Токио, к партнёрам. Там, возможно, и осяду, займусь развитием бизнеса.

– Ст о ит ли так радикально всё менять, перечёркивать свою прежнюю жизнь? – с сомнением спросил Прохоров. – Возможно, ещё можно что-то изменить? Ты бы взял и позвонил ей. А вдруг она всё это время ждала твоего звонка? Ведь ты ничего о ней не знаешь.