Сергей Валов: Охота на Тигра

– Ну, ничего, – Подбадривал себя танкист, заряжая снаряд. – Сейчас достану…

Ответный выстрел «Тигра» вырвал башню у легкого танка, отбросив её на несколько метров.

Подпустив противника поближе, передняя линия обороны огрызнулась беглым огнем. Старшина прижал к земле весь левый фланг гитлеровцев. Штайнер, поливал фашистов огнем с хорошо замаскированной позиции. Тем самым, наступающие попали под шквальный перекрестный огонь. Даже те, кто успел попадать в снег, не спасся от пуль Штайнера, так как его позиция находилась выше. Из рощи по мельнице заработал немецкий пулемет, перечеркивая позиции двумя тугими очередями. Это была корректировка для артиллерийского наводчика. Три снаряда почти синхронно легли в близи мельницы. Немцы, пристрелявшись, продолжили вспахивать землю, выворачивая позиции окопавшихся там солдат. Грязная земля, поднимаясь на десятки метров, засыпала белоснежный снег, обагренный кровью бойцов. Разбив в щепки старую мельницу, вражеские гаубицы замолчали.

– Что притихли!? Ползите, я вас попотчую! – Бормотал Михась, вставляя новую ленту. – Отборных семечек отсыплю!

Два немца, перебежками пытались подойти к ближайшему полу засыпанному окопу, рассчитывая закидать гранатами недобитый расчет ПТРС. Мирошниченко, кинжальным огнем вогнал фашистов в горячий снег.

На краю деревни разгорелась рукопашная схватка. Отделение красноармейцев сошлось с пехотинцами вермахта. Использовав оставшиеся гранаты, они набросились друг на друга, словно дикие звери. Фашисты старались разить русских очередями в упор, так как МП 40 совершенно не годились для рукопашной. Некоторые набрасывались со штык ножами, а те, у кого были «Маузеры» размашисто орудовали прикладами. Красноармейцы, напротив, не имея возможности тягаться в скорострельности, выстрелив, бросались на врага со штыком, а кто и с саперной лопаткой. Израненный командир взвода, упершись в подоконник, стрелял из ТТ. В скоротечной схватке фашисты были уничтожены.

Сталкивая агонизирующего немца ногой со штыка, к избе подошел солдат.

– Товарищ лейтенант, все, отбиваться больше некому…

– Сколько человек осталось в отделении? – Смачивая пересохшие губы снегом, спросил Беляков.

– Я, да двое тяжелораненых…

– Они не в счет, кто еще?

– Больше никого товарищ лейтенант, сваливать, сваливать надо отсюда! Вы упритесь в плечё, а я помогу.

– Да я тебя сейчас своими руками придушу! Гнида ты… – Упирая пистолет в бок солдату, завопил Беляков. – Либо ты меня пристрелишь и свалишь, либо хватай автомат и марш на позицию! Друзья твои здесь лежат, а ты на лыжи встать решил!

– Я друзей не выбирал… Виноват, товарищ лейтенант, совсем от крови ошалел. – Подобрав окровавленную шапку и ППШ, боец пополз к окопу.

Протерев стекла часов от запекшейся крови, Константин с надеждой посмотрел на циферблат. «Двадцать две минуты девятого…посыльный должен быть уже на месте». – Прикидывал он.

Рев моторов сразу выдал немецкие танки. Стройников завалился на бок, приготовив ПТРС. Юрко, словно снежный барс, затаился в сугробе Якуташин.

– «Тигр», «четверка», тягач и два грузовика, пехота…

– Пушки, пушки, – оживился Игнат. – Коля, может я пойду, наших предупрежу? Я налегке мигом!

– Не успеешь…

Из грузовиков и тягача высадилась пехота. Человек сорок направились за танками, а оставшиеся десять за свернувшими в сторону машинами.

Николай мельком взглянул на часы – без пятнадцати восемь. Полежав в раздумьях пару минут, он сказал:

– Игнат, займешься артиллеристами. К пушкам не подходи, выбей всю обслугу. Гранаты нужны?

Якуташин помотав головой, ответил:

– Нет, трофейных набрал. Не беспокойся, всех уложу.

– Удачи. – Пожав руку снайперу, Стройников подняв ружье, направился к деревне.

Долго идти Игнату не пришлось. Три гаубицы были развернуты на заснеженной поляне, до которой немцы добрались минут за пять. Свернув с дороги, гитлеровцы быстро развернули батарею, разгрузив снаряды и выставив часовых по флангам, они принялись обрабатывать оборону. Из тягача выступала штыревая антенна, батарея работала с наводчиком. Якуташин, насчитав девять артиллеристов и прибавив к ним водителей и двух часовых, не забыв также о радиоточке вывел в уме сумму из пятнадцати целей. Имея в запасе пять – шесть десятков патронов, Игнат остался доволен.

– По четыре на «брата»! – ухмыльнулся он.

Подгадывая под пушечные выстрелы, Игнат уложил часовых. Его позиция находилась в тылу батареи. В ста пятидесяти метрах от орудий. Упавших часовых, поставленных в сотне метрах по флангам, никто не заметил. Немцы педантично сконцентрировали свое внимание на орудиях. В еще не рассеявшейся ночной мгле, было видно, как на высотке с грохотом взрываются снаряды. Несколько плотных трассирующих очередей очертили русские позиции. Выбежавший офицер, размахивая руками, что-то объяснял артиллеристам. Игнату было все равно. Хлопок выстрела грянул в морозном воздухе, офицер, упав в нелепой позе, застыл на снегу. Теряя людей, немцам удалось произвести еще несколько залпов, но, наблюдая, как сослуживцы получают пулю за пулей, многим расхотелось стрелять и фашисты, побросав орудия, метнулись к автомобилям. Игнат, отползая на запасную позицию, заряжал винтовку. Двое часовых и офицер убиты, два артиллериста скорчившись, лежали около гаубицы, а ведь он только перезарядил винтовку! Якуташин понял, что он обнаружен, гитлеровцы стреляли для острастки и перебежками, проваливаясь по колено в снег, подбирались к пролеску. Привстав на колено, Игнат выстрелил, тут же перекатившись, передернул затвор. Трескотня автоматов наполнила лес. Пули глухо впились в дерево, за которым притаился снайпер. Но теперь, когда его обнаружили, он был уже не снайпером, а просто хорошим стрелком. Четыре фашиста пробегая мимо поверженного товарища, готовили гранаты, расстояние до вражеского стрелка сократилось до пятидесяти метров. Немец, дал очередь от бедра по небрежно выглянувшему русскому. Радуясь победе, фриц опрометчиво кинулся напрямик, не прикрываясь за деревьями, и был тут же наказан пулей находчивого красноармейца.