Андрей Бехтерев - Непрогоняемый ангел

СЕРГЕЙ.Конечно, примите ванную. Мы вас не торопим и ничего личного. Просто нам действительно хочется побыть одним.

ТАМАДА.Смешные вы. Дайте поесть что ли? А то пол куска рыбы дали и все. У вас, помню, салат был с креветками.

СЕРГЕЙ.Сейчас посмотрю.

Сергей достает из холодильника кастрюлю с салатом, ставит перед Тамадой. Тамада накладывает себе.

ТАМАДА.Я даже не обижаюсь на вас. Смешные вы. Закрыться, никого не видеть. А праздник где? Когда отплясывать, как не сейчас – пока здоровья гора. Тем более, сегодня такой день. Сами сказали, что Рождество. Такой великий праздник, а вам все интима не хватает. Не стыдно?

СЕРГЕЙ.Нет.

ТАМАДА.А мне стыдно. Знаете, что Бог сказал Ильнару, когда тот хотел втихую уйти со свадьбы своего брата? Он сказал: «Ильнар, послушай! Твой брат взял Зухру в жены не ради тебя. Твой дядя зарезал барана не ради тебя. Твой отец взял кредит в банке, что бы снять для мероприятия самый престижный ресторан по обе стороны дороги не ради тебя. Ради тебя в 3 часа ночи будет фейерверк, поход в ларек за пивом и конкурс с прищепками. Что же ты, нахватавшись чужого от своего отказываешься?» И знаете, что ответил Ильнар Богу?

СЕРГЕЙ.Что?

ТАМАДА.«Мне стыдно», – сказал Ильнар, покраснел и вернулся. Его, правда, на следующий день с работы уволили, но конкурс с прищепками он выиграл. А ваш салат до завтра не доживет. Не люблю, когда еда пропадает. Возьму с собой.

СЕРГЕЙ.Мы можем и сами доесть.

ТАМАДА.У вас же интим. Поставь свою бабу в 3D. Зачем вам лишние остановки? Вы же предохраняющиеся кролики. А кролики не едят салаты с креветками.

СЕРГЕЙ.Если вам так понравился этот салат, то берите.

ТАМАДА.Не извиняйся. (выкладывает салат из тарелки в кастрюлю, кастрюлю накрывает крышкой и ставит на пол рядом с собой). Кастрюлю верну.

СЕРГЕЙ.Не надо.

ТАМАДА.Боитесь, что кастрюля прервет соитие? Она все равно рано или поздно его прервет. Вспомните потом народную мудрость, меня то есть. Захочется с шариком на заднице побегать, из туфельки похмелится, а вместо этого на работу. Работа – это не загадка, это могильная плита, под которой чего только нет. Откроешь – засыплет с головой, потому что все туда прячем, как дети конфеты – а полезешь доставать, тебя и засыплет. Так что смотрите. Прогнать меня никогда не поздно.

Сергей смотрит на Алешу.

АЛЕША.Я пойду вам воду поставлю набираться.

ТАМАДА.Поставь. Только не забудь пену и соль.

АЛЕША.Не переживайте. И посолю и поперчу (уходит).

ТАМАДА.Вы со своим другом случайно в КВН не играли?

СЕРГЕЙ.Нет

ТАМАДА.Поиграйте.

Сергей не знает, что ответить. Возвращается Алеша.

ТАМАДА.Что-то ты быстро. Воду включил?

АЛЕША.Как вы просили. Пена, соль.

ТАМАДА.Надеюсь, ничего от себя не долил по доброте душевной?

АЛЕША.Не переживайте. Никто об этом не узнает.

ТАМАДА.Я не переживаю. Я переживу. Все-таки вы не безнадежны. Хотя та еще самодеятельность.

Открывается дверь. Входит СВЕТА. Она в свадебном платье. Платье помято. Прическа растрепанная. Лицо заспанное.

СВЕТА.Доброе утро, девочки и мальчики. Извините, что без короны.

Сергей встает, берет стул и ставит его к столу, что бы Света села. Света садится. Тамада берет бутылку, ставит рюмку перед Светой и наливает.

ТАМАДА.Кто с утра не выпивал, тот и Родину продал.

Света морщится, отодвигает от себя рюмку, недовольно смотрит на Тамаду

СВЕТА.А мы разве вчера не закончили?

ТАМАДА.Вчера закончили – сегодня продолжили. Прокатись на нашей карусели.

СВЕТА.Меня уже тошнит от ваших каруселей.

ТАМАДА.Тошнит? Это известный диагноз.

СВЕТА.Сережа, сделай что-нибудь. Меня правда тошнит с утра и поясница болит.

СЕРГЕЙ. Тебе плохо?

СВЕТАМне не очень прекрасно. У нас минералка есть?

Сергей достает бутылку из холодильника, наливает в стакан. Света пьет. Все смотрят на нее. Света допивает и ставит стакан на стол.

ТАМАДА.Тошнит – это известный диагноз.

СВЕТА.Дважды можно не повторять. Я учусь на «филологическом».

ТАМАДА.Это тоже известный диагноз.

СВЕТА.Хочешь почувствовать себя старой девой – не снимай свадебное платье пару дней. Сережа, налей еще воды и у нас вроде огурчики были соленые. Хочется, смерть как.