Дмитрий Анашкин - Сборник фантастических рассказов

– Машка!!! – заорал Федоров, сам не свой. – Это же Муза! Это она мне канал энергетический открывает! Ну, как бы приходит, чтобы я писал! – он бросился в спальню, зная наверняка, что Маша не спит. Она любила почитать перед сном.

Маша подняла недоуменный взгляд, не совсем понимая о чем речь, но, имея привычку не спорить с Федоровым по пустякам, кивнула.

– Нет вопросов, я так и думала. Муза так Муза. Пиши дальше, – совершенно уверенным голосом посоветовала она. – Может, писателем станешь… – и снова уткнулась в глянцевый журнал.

***

Рассказ напечатали. Второй тоже. Скоро у него вышел сборник, а через некоторое время и первый роман. Книги быстро раскупили, и издатели просили еще. Федоров все меньше работал в архиве, много времени проводя в разъездах; обычно он с утра прослушивал по радио прогноз о наличии в городе пробок и устремлялся туда. Они с Машей поженились и жили, кажется, хорошо. Все меньше Федоров думал о произошедшей с ним метаморфозе, считая, что все объяснено.

Но он не догадывался о том, что его объяснение было весьма далеко от истины. На самом же деле, причина происшедшей с ним перемены заключалось в другом: активизировался чип, вживленный инопланетянами в его нос…

ДЕВУШКА, С КОТОРОЙ НЕ ВЕЗЕТ

Жил в то время Степан в заброшенной мансарде дома десять по Пушкинской улице. Жильцов давно расселили, но денег на ремонт у государства так и не нашлось. Как говорится, «свято место пусто не бывает», и дом потихоньку стал заселяться – пустующие помещения занимали разнообразные художники, музыканты и просто «свободные творцы». Здесь они устраивали себе студии, репетиционные точки, но были и те, кто, сделав ремонт, переезжал основательно.

К этим самовольным поселенцам относился и Степан. Он обил стены фанерой, вставил в единственное окно раму и – начал жить.

Потолок был очень высокий, и Степану удалось соорудить в комнате какое-то подобие помоста. «Второй этаж, – многозначительно говорил Степан, а в разговоре не упускал случая вставить, – вот у меня квартира двухэтажная, и что? Ничего особенного…». Из-за примененных при строительстве инноваций вся конструкция слегка шаталась – как раз накануне работ Степан посмотрел передачу о древнерусских теремах, построенных без единого гвоздя. Поэтому при конструировании было решено следовать древним заветам и гвоздей не применять. Почти. Один все-таки пришлось вбить, чтобы прикрепить «этаж» к стене.

На помосте располагались кровать, стул и усилитель. Усилитель назывался "Беринджер", а еще была гитара – "Страткастер", очень хорошая, изготовленная двадцать лет назад из редкой породы болотного клена – пористого и легкого дерева. «Круто, ваще!» – говорил Степан, рассказывая о том, как звучит его гитара. Усилитель же был куплен за приличную сумму как студийный, правда потом обнаружилось, что он излишне шумит. Но драйв получался приличный, и Степан решил его обратно в магазин не сдавать…

Сегодня сильно болела голова – вчера играли концерт и засиделись почти до утра; Степан даже не помнил, когда вернулся домой… На ощупь он достал из сумки таблетку анальгина, выпил, посмотрел на часы. Три часа дня. Немного поколебавшись, он решил позвонить Олесе, чтобы «что-нибудь придумать».

Олесей звали девушку, которая приносила неудачу. Конечно, это были очень субъективные Степины ощущения, хотя и основанные на некотором статистическом материале но: Олеся была довольно симпатичной и очень приятной в общении девушкой, и тут уж как говорил Степан – «Красота требует жертв…»

Он поднял трубку, набрал ее номер и договорился о встрече.

***

На свидание Степан решил идти пешком. По двум причинам. Во-первых, девушка, с которой предстояло встретиться, всегда приносила ему несчастье. Не в прямом, конечно, смысле этого слова. Это не были настоящие беды, но так получалось, что даже при одном упоминании о ней, скажем, в разговоре с приятелями, Степану начинало тотально не везти.

Вот, например, сегодня, еще только набирая Олесин номер, он не заметил лежащего на стуле кота… и, слушая гудки, со всего размаха сел на этот самый стул. Кот Василий был довольно терпеливым животным, но ведь в пределах возможного! Он с диким, сдавленным воплем вонзил когти в зад Степана, добавив для убедительности укус в ляжку.

Происшествие получилось больное и обидное для обоих: вскочив, Степан неудачно задел телефонный шнур. Телефон упал и развалился на две части, что, однако, не помешало Олесе услышать произнесенное в сердцах матерное слово, начинающееся на букву «б». Она замерла, было, от неожиданности, но, распознав таки голос Степана, осторожно переспросила, что он конкретно имел в виду. Степан соврал, что «на него только что напали бешеные коты, которые покусали его и скрылись в неизвестном направлении». Слово же было произнесено от расстройства и к разговору отношения не имеет.