Ана Леон - Мой сосед сверху

–Извини, я нечаянно, – промямлил Максим. Да–да, тот самый слизняк, которого я ненавидела всем сердцем.

–Дурак софффсем! – крикнула девчушка без переднего зуба, – Катька, за нетяяно бьют отяяно!

–Бей-бей-бей! – подначивали меня остальные.

Я подошла к нему. В тот момент глаза мальчика были еще грустнее.

–Ненавижу тебя, Вонючка! – выплюнула я эти слова и вбежала в подъезд, чтобы дать волю чувствам. С того момента наша вражда не прекращалась. Пересекаясь в подъезде, мы обменивались любезностями.

–Мышь!

–Вонючка!

И всё в таком духе. Потом эта история чая, которая снова выпала на мой день рождения. А после, когда ему стукнуло восемнадцать, мои мучения от такого "хорошего" человека стали хуже. Мама от меня съехала, так как уехала на заработки в другой город, поэтому я была предоставлена сама себе. Конечно, мама помогала мне, как могла: каждый месяц она высылала мне деньги и приезжала по мере возможности. Летом, когда я была не обременена учебой, я подрабатывала официанткой в ресторанчике, поэтому обеспечивала на время каникул себя сама. Максим жил с бабушкой, которой часто не было дома, она работала в сфере ресторанного бизнеса. Кстати, "У Елизаветы", где я и зарабатывала себе на хлеб, принадлежал Елизавете Васильевне Левандовской, прародительнице этого несносного парня. Где были его родители, я не знала, да и мне не было интересно.

Итак, мне на тот момент было пятнадцать, я пребывала на работе по две смены, с восьми утра до восьми вечера, поэтому валилась без ног. Как только я ложилась в постель и собиралась обниматься с морфием, этот Левандовский устраивал вечеринки. Музыка гремела так, будто это не в квартире сверху, а у меня туса полным ходом идет. Если я принимала душ, то при включении вытяжки, запах курева стоял на всю ванну. Это бесило меня еще больше.

Однажды вечером, придя с очередной смены, я сразу завалилась спать. Через час меня выдернула из сна противная музыка. Я не поклонница рока, а с этим придурком я возненавидела его.

–Козлина! Ну, все, ты достал меня.

Злая, я натянула на себя халат, надела тапки и пошла к соседу. Позвонив в дверь под № 37, я ждала ответа. Через пару минут мне открыл этот ненормальный. Сначала я хотела наорать на него, и только я открыла рот, как застыла на месте.

Передо мной стоял Макс во всей красе. Волосы были немного взъерошены, в глазах плясали чёртики 1, сам он был подкаченный, очевидно, парень занимался спортом 2. На груди была какая-то татуировка-надпись на латинском языке. На ногах были черные джинсы, а стоял сосед босиком.

О, Боже! Я только сейчас поняла, что Левандовский стоит полуголый.

–Чё надо? – ласково встретил меня этот козёл, – я тут, вообще-то, занят!

–Можно потише? – опомнилась я, стараясь не смотреть на его оголенную часть тела.

–Слышь, тапки–зайки, иди, а?! Я тут пытаюсь культурно отдыхать.

Вот же сукин сын! Как он меня достал!

–Не будь уродом, Максим! Можно развлекаться потише?

–Максииииик! Ты где? Я соскучилась. А это кто?

На площадку выплыла Силиконовая долина. Она перевела на меня взгляд. На лбу так и читалась: Я – та еще стерва.

–Это – никто, иди, я скоро присоединюсь к тебе.

Блонди зашла обратно в квартиру, попутно виляя своей целлюлитной задницей.

Тьфу, смотреть противно!

Я чувствовала себя неуютно. Но, фраза: «никто» меня просто довела.

–Послушай, Вонючка, – вспомнила я прозвище из детства, – давай ты сделаешь музыку тише, а я не буду вызывать полицию?

–Хорошо, Мышонок! Так и быть, – не стал спорить Максим.

Не проронив больше ни слова, он захлопнул передо мной дверь. Я выдохнула и поплелась обратно к себе.

Всё-таки, мы досняли ролик, и, попрощавшись с Лёшей, я ушла домой.

Проспала! Нет, только не это!

Сегодня у меня был семинар, на котором я должна буду выступить с докладом о выборах в девяностых годах. Кирпич – так ласково студенты окрестили Виктора Степановича, нашего препода по дисциплине история России, не проявлял никаких эмоций. Это многих пугало, а ещё больше раздражало. Он был совершенно спокойным, никогда не кричал, мог выгнать студента, не объяснив причину, например, за списывание. А ещё он терпеть не мог опоздания. Я даже не выпила чай, а сразу побежала в универ. Опоздала на автобус № 7, единственный, который шел прямо до учебного заведения, поэтому пришлось добираться с пересадкой. Дальше – хуже. В маршрутке я чувствовала себя, как селедка в бочке. Женщина наступила мне на оба белых носа туфель, а мужчина-денди зацепил меня своим длинным зонтом так, что при выходе из транспорта порвал мне карман куртки. Ругаясь про себя, я молилась, что успею к Кирпичу. Как только я влетела в здание университета, прозвенел звонок, и я увидела, как за преподом закрывается дверь. Прекрасно! Теперь Катенька вынуждена сидеть в коридоре все сорок пять минут до перерыва.