Анджей Беловранин - Дети сумерек

Рутгер искал женщину среднего роста и возраста с маленьким ребенком – не старше полугода. Тепловизору нипочем были любые стены (вернее, потолки), и Рутгер мог увидеть каждого жителя города. Довольно быстро компьютер отбрасывал всех, кто не подходил под описание цели: не так уж много маленьких детей с двумя руками и двумя ногами было в этом мегаполисе в начале двадцать второго века.

Остальных Рутгер пробивал по Базе Граждан Лос-Анджелеса: действительно ли в таком-то доме зарегистрированы молодая женщина и ребенок. Если данные Базы совпадали с записью тепловизора – Рутгер оставлял счастливую семью в покое. Так что в итоге набиралось не так много незарегистрированных матерей с детьми. А уж этих Нэш проверял лично.

Как правило, это были мамаши со своими чадами, опрометчиво забредшие в гости; очень редко – незарегистрированные бродяги (дети, тем более без физических аномалий, у них практически не рождались). Серьезно повозиться Рутгеру пришлось только с тремя городскими сиротскими приютами…

Спускаясь на первый этаж, Нэш думал о последней информации заказчика: цели совершенно точно не покидали городской черты. Откуда он мог это знать? Ведь стоило им выбраться за границу предместий Лос-Анджелеса – и Рутгеру ни за что не найти их.

Он сел на крутящийся стул и надел активные перчатки. Включился голограф компьютера, и Рутгер принялся за уже привычную рутинную работу: отбирать, сверять и отбрасывать, отбрасывать…

7.

Тринадцатый участок располагался в новом здании; построено оно было уже после Реванша. А у всех послевоенных построек в Далласе была одна общая черта: они возводились без четкого архитектурного плана… да и вообще без какого-либо архитектора. Используя часть старого фундамента и две чудом сохранившиеся стены, рабочие в течение одного дня обстроили их кругом, залили все как попало цементом, щели заделали пластик-герметиком. Получилось три комнаты с крышей; одна из них – обширная камера с дверью-решеткой, одна – общая, и маленькая – кабинет капитана. И никаких окон.

Над входом, чуть выше кривой полустертой надписи «Полиция» – красной краской по ржавой жести, – горела тусклая лампочка; рядом с ней – камера слежения.

Крамер стоял в тени на противоположной стороне улицы. Вот свет лампочки у двери выхватил странную фигурку: тугой сверток драных тряпок. Джек осторожно приблизился ко входу, что-то прошипел в интерком. Щелкнул электронный замок, и коротышка, толкнув дверь, бесшумно скрылся внутри. Из участка тут же послышались крики. Через пять секунд дверь закроется: дай бог, чтобы малыш все сделал правильно!

…Три, два, один… Держа в одной руке кольт, а в другой – световую гранату (он никогда не расставался с одним-двумя спецсредствами), Крамер быстро проскочил пространство, отделявшее его от двери, в последний миг осторожно приоткрыл ее – всего на сантиметр.

Джек что-то шипел и размахивал руками прямо перед лицом охранника, в чьи обязанности входило наружное наблюдение. Еще двое полицейских в поле зрения Крамера – справа от двери – что-то писали за своими столами.

Алекс проскользнул внутрь и огляделся. Слева четверо, двое из них, улыбаясь, наблюдают за шоу, устроенным Джеком:

– Крыс-сос-слон! Огромный! Прямо здес-сь, з-са углом… – коротышка не придумал ничего лучше, чем вспомнить старую байку далласских нищих о гигантском монстре-людоеде.

Всего – семь.

Наконец один из копов повернул голову в сторону Крамера. И увидел уставленный ему прямо в лоб ствол «Питона».

– Какого?!. – успел выкрикнуть он, потянувшись за короткоствольным автоматом на столе. И его мозги забрызгали двух стоявших рядом полицейских.

Крамер бросился на пол влево, одним движением перевернув стол с «моче»-варкой. Краем глаза успел заметить, как сползает по стулу охранник из «наружки» – в горле знакомая заточка.

Главное – двигаться! Бросив куда-то за спину гранату, Крамер зажмурился и перекатился в угол комнаты. Грохнули автоматы полицейских: в мгновение ока перевернутый стол разлетелся в щепки. И сразу – ослепительный взрыв; Крамер сжался в углу, досчитал до трех и открыл глаза: два копа выли, схватившись руками за лица, один палил короткими очередями куда-то в сторону, слепо пялясь в пустоту, еще один тупо стоял, с головы до ног измазанный кровью, мозгами и осколками черепа того первого, убитого Крамером. А последнего нигде не было видно. На всякий случай Крамер выстрелом снес полбашки ослепленному автоматчику и снова перекатился – теперь уже вдоль торцевой стены, в предполагаемый тыл прячущемуся противнику. И вовремя: тот как раз вынырнул откуда-то из-под стола и несколько раз выстрелил в угол из гауссова «Кварда». С тонким свистом сверхбыстрые иглы прошили бетонную стену, как бензопила – масло. Но Крамера там уже не было; завершив кувырок, он выпустил в копа две пули с колена: одна в бедро, другая в живот. Полицейский отлетел на полтора метра.