Её размышления прервала одна из рыжеволосых близняшек, которую звали Камилла. «В оранжерею нельзя заходить без разрешения миссис Ригли», – проговорила она капризным голосом и слегка картавя, заметив интерес новенькой к садику под стеклянной крышей, – там могут помогать только старшие девочки, например, Фрайни». Лизи ответила, что ей хотелось бы просто полюбоваться цветами, которые она очень любила. Камилла презрительно сморщила носик и фыркнула.
«Еще одна кисейная барышня приехала, посмотрите, какая неженка, любит цветочки! Зачем тебя сюда привезли? Как твоя мамочка оставила тебя, такую неженку, одну? Ты теперь будешь плакать по ночам без мамы, да? И днем будешь плакать. Будешь плакать и грустно собирать цветочки! Хи-хи-хи» – противно гнусавила вредная девочка, расхаживая вокруг Лизи, заложив руки за спину. Вторая близняшка, Виталина, сначала молчала, а потом попыталась остановить свою сестру, напомнив ей, что их ведь тоже оставили тут одних, пока в Лондоне не прекратятся бомбардировки. Но Камиллу не так-то просто было угомонить. Она ходила вокруг Лизи как охотник вокруг капкана, куда попала лиса, и даже попыталась было дернуть Лизи за волосы и кофточку. Но Лизи увернулась, и готова была уже дать решительный отпор противной воспитаннице, стукнув её, например, в нос. Тогда Фрайни, все это время спокойно читавшая что-то за своим столом, строго велела Камилле успокоиться. Видимо, с этой девочкой всегда были проблемы. Камилла нехотя отступила, но, явно раздосадованная мирным исходом конфликта, все еще презрительно и задиристо смотрела на Лизи. Желая смягчить обстановку и загладить нелицеприятные выходки своей сестры, Виталина предложила девочкам сыграть в карты в «бон-асе», ведь приготовления ко сну были нарушены появлением Лизи. И «быстрый сон» наступит теперь не скоро». Услышав непонятные слова, Лизи с большим удивлением посмотрела на близняшек. Довольные произведенным впечатлением, близняшки переглянулись. «Наш папа врач, он помогает людям со слабыми нервами и разным кисейным барышням вроде тебя быстрее поправиться, – с некоторым чувством превосходства сказала Камилла, заметив изумление Лизи, – папа много рассказывал нам про сон. Спать очень полезно, но некоторые люди не могут заснуть из-за плохих нервов. Ты знаешь о том, что сон состоит из нескольких частей: быстрого сна и основного сна? Но, думаю, сегодня мы вовсе не будем спать». И Камилла снова высокомерно и немного осуждающе посмотрела на Лизи, наслаждаясь чувством собственного превосходства и радуясь абсолютной неграмотности Лизи в области психологии. Лизи действительно не хотелось спать, поэтому согласилась сыграть в предложенную Виталиной игру, хоть и не знала, что это. А вот Фрайни отказалась от участия в «бон-асе», поскольку играть в карты в пансионе было запрещено, и Фрайни не хотела вызвать нарекания сестёр-управляющих. Она и девочек пыталась отговорить от игры в карты, но близняшки её не слушали, а Лизи еще не знала, чью сторону принять, и не хотела в первый же день в пансионе с кем-нибудь ссориться. Поэтому она благоразумно не стала вступать в спор ни с близняшками, ни со старшей по комнате.
Девочки расположились на полу, где лежал большой приятный пушистый ковер. За окном шел дождь, там было темно и страшно, а в комнате горели настольные лампы, и было по-домашнему уютно. Виталина даже предложила Лизи конфету «Таблерон», к великому неудовольствию своей вредной сестры. Камилла с видом заговорщицы зашептала что-то сестре на ухо. Но делала она это специально довольно громко, конечно, для того, чтобы Лизи расслышала, что «незачем раздавать такую вкуснятину первой встречной, может, она не из их круга, а какая-нибудь нищенка вроде воспитанницы по имени Люси, дочери священника». Но Виталина указала глазами на туфли Лизи, которые были довольно дорогими, и на её юбку с блузкой, которые были куплены мамой Лизи в одном очень известном модном магазине Лондона. «Мы можем стать с ней хорошими подругами»,– сказала Виталина сестре, а Лизи подумала про себя, что не хотела бы иметь такую подругу, как вредная Камилла.
Итак, Лизи сидела на мягком ковре и упивалась каждым кусочком «Тоблерон». Вкус меда, миндального печенья и шоколадной нуги перенесли её на три года назад, когда она с родителями ездила к тёте Дженнифер в далёкую американскую Пенсильванию. И тётя Дженнифер водила девочку в самый прекрасный парк аттракционов «Херши». Это было похоже на волшебную сказку. Всё кругом блестело, кружилось и сияло. Громко играла музыка. Везде расхаживали нарядные дамы с ноющими детишками, выпрашивающими у родителей сладости или игрушки. Да, сколько там было сладостей! Лизи даже представила себе тогда, что находится в шоколадном городке, где все карусели сделаны из шоколада и карамели. Да что там карусели! Даже музыканты из духового оркестра все, как на подбор, казалось, были сделаны из пряничной муки и покрыты сладкой блестящей глазурью. А их музыкальные инструменты походили на огромные замысловатые леденцы.
Читать дальше