Инна Метельская-Шереметьева - Зов Убанги

– Не по нашу ли душу? – весело спросили путешественники у своего камерунского друга, особенно радуясь новому слову «тыпыры».

– Одну секунду…

Похоже, Ричард был удивлен не меньше нашего, но, тем не менее, он решительно направился в сторону африканца. А тот, легко вычислив нас в толпе приезжих, широко и дружелюбно улыбался, демонстрируя безупречные, чуть желтоватые крупные зубы.

Через несколько минут мы уже сидели в просторном микроавтобусе, который хоть и не имел кондиционера, казался довольно новым, солидным, опрятным и даже слегка пах цитрусовой отдушкой….

Выяснилось, что в местное министерство культуры три дня назад позвонили из Москвы (кто именно, мы так и не поняли) и попросили встретить группу знаменитых путешественников из России, которая прибыла для съемок фильма о пигмеях Центральной Африки. Вероятно, авторитет звонившего был так велик, что министр лично распорядился выделить два самых лучших джипа, которые находились в министерском автопарке, организовать встречу в аэропорту и, вообще, сделать наше пребывание в ЦАРе максимально приятным. Джипы должны были приехать за нами завтра утром, а пока же нам предстояло познакомиться с «красивейшим городом Африки – Банги», отдохнуть и набраться сил перед сложным путешествием.

Похоже, что наши страхи перед поездкой в дикий, казалось бы, мир были сильно преувеличены. Настроение улучшилось, мы расслабились и стали любоваться проплывающими за окнами пейзажами. И лишь Андрей, который воспринял торжественную встречу спокойней всех, по-прежнему был настроен скептически и то и дело повторял свое знаменитое «ну-ну…».

Наш провожатый внимательно и как-то очень требовательно всматривался в наши лица, сохраняя на лице улыбку и затянувшееся до неприличия молчание.

– Ричард, чего он? – не выдержал Алексей.

Последовал короткий обмен фразами на французском языке.

– Он хочет, чтобы я ему вас представил, – перевел, наконец, Ричард.

– Ну и представь, – улыбнулся Миша и по привычке полез в карман за визиткой. Спохватившись, что в походных хлопчатобумажных штанах нет не только визитницы, но и привычного портмоне, Миша смущенно улыбнулся и просто протянул руку:

– Здравствуйте. Я – Михаил.

– Михаил Кравченко, Алексей Семенов, Александр Фетисов, Андрей Шереметьев и … мадам Виктория…, – Ричард никак не мог запомнить Викину фамилию, – Они русские путешественники, но в обычной жизни бизнесмены, журналисты, фотографы и писатели. Их группа ездит в самые отдаленные уголки мира, изучает жизнь небольших племен, затем пишет об этих путешествиях книги и показывает фильмы.

– Ричард! Ты кому сейчас это все рассказывал? – абсолютно серьезно спросил Алескей.

– Так ему… Мсье Сюзерену…

– Тогда почему на русском? Или ты считаешь, что министр культуры не только джип выделил, но еще и обязал сотрудников к нашему приезду русский язык выучить?

Ричард растерянно захлопал неправдоподобно длинными ресницами, а мы оглушительно захохотали. Господин Сюзерен охотно смеялся вместе со всеми, словно и он по достоинству оценил шутку Алексея.

– Одну минуту! – обратился к нам водитель. – Я отмечу документы в полиции. Это нужно для отчета. А вы можете пока покурить или выпить кофе.

Маленькое кафе, где в тени пыльных тентов теснилось около десяти столиков, было полно народа. По телевизору транслировали футбольный матч, и мужчины громкими криками поддерживали неизвестную нам команду чернокожих спортсменов. Мы заказали по чашке кофе и тоже бездумно уставились в телевизор. Но в игре, видимо, был объявлен перерыв, и футбол сменила программа какого-то французского регионального канала о важнейшей для страны проблеме уборки улиц. На экране по безупречной глянцевой плитке мостовой ездила машина, которая мыла ее большой мокрой щеткой с пузырящимся шампунем. Управляла машиной чернокожая красотка с рыжими роскошными кудрями. Четверо местных мужчин, сидевших за соседним столиком, зачарованно следили за перемещениями машины, любуясь ей чуть ли не больше, чем девушкой…

Мы, не сговариваясь, посмотрели на улицу: по разбитой дороге, кружа обрывки пакетов и газет, двигался пыльный вихрь, весело клубясь над красно-рыжим гравием. Он прошел мимо глиняных хижин, пересек канаву канализации и уткнулся в бесхозного осла, грустно жующего какую-то корку. Мы пересеклись взглядами с Сюзереном, пьющим чай вместе с нами. Тот кивнул на телевизор, отвел взгляд в сторону улицы и грустно усмехнулся – …похоже, мы подумали об одном и том же…