Михаил Позняк - Фальшивые герои

– Приветики! – раздался рядом звонкий голос, и очнувшийся от размышлений Сергей обнаружил перед собой знакомую работницу Устьинской шелкокрутильной фабрики Аню, – Идешь, никого вокруг не замечаешь. О чем задумался?

– Да вот, крутятся какие-то мысли, а никак ухватить не могу! – признался Сергей, – А чего это ты – одна? Куда Машу подевала?

– Машка теперь кавалером обзавелась! – по лицу девушки пробежала сложная гамма чувств, основными из которых были неодобрение и зависть одновременно.

– Ну, а разве не должно это было случиться? Нашла себе хорошего парня, и что в этом такого? Вы обе – девушки красивые, удивляюсь, что это раньше не произошло.

– Да вот не пойму я, что-то! – мотнула головой Аня, – Зачем такому красавчику на черной «Волге» наша Машка? Что, вокруг него девок мало крутится? Не верю я в такую любовь с первого взгляда! А дуреха наша – вся аж светится и ничего слушать не желает.

– Хм… – Сергей хотел было возразить, но слов не нашел, поскольку Аня была, в общем-то, права, – Надо бы глянуть как-нибудь на этого донжуана…

– Да, да! Ты глянь на этого… как ты там его назвал! Он часто сюда приезжает!

Пообещав Ане сделать это буквально завтра или послезавтра, он шел домой, погружаясь с каждым шагом все глубже и глубже в свои размышления, и вскоре этот разговор напрочь вылетел из его головы.

10

Когда Странник открыл глаза, он с удивлением понял, что чувствует себя вполне сносно, за исключением сильного желания отлить. Из маленького окошка над головой лился яркий солнечный свет, что говорило о давно наступившем утре, а то и дне.

– Сколько же я проспал? – Странник взглянул на часы, но они показывали невозможные три часа – чего, дня?

Свет на мгновение померк, и Странник испуганно вскочил. Но это оказался всего лишь кот, который запрыгнул с улицы и удивленно оглядывал нового обитателя подвала.

– Свихнешься тут с вами! – пробурчал Странник, выбираясь из подвала. Оглянувшись, он решительно направился к ближайшим кустам и с наслаждением зажурчал.

Вокруг стояло спокойное позднее утро, люди спешили по своим делам, и никто его, кажется, не искал. Хотя он и раньше так думал, хм… Ну ладно, не стоять же тут столбом, надо двигаться и решать, что делать со всем этим дальше. Кто эти люди, гонявшиеся за ним с таким упорством? На официальные органы как-то не похоже, те бы арестовали без лишних разговоров – и вперед. Тогда откуда такие возможности? Откуда они знали, где он бывает, чем интересуется, о нумизматике, например? Хотя не всё они знали, не всё. Про Виталия они мало чего знали, например. И на Семена несуществующего тоже клюнули. Значит, это не контора, те бы все знали досконально. Надо встретиться с Виталием или Сергеем… только как? Он же сам ограничил контакты с ними злополучным сквериком, и все, что он знает – что Сергей живет где-то поблизости. И что теперь, бегать по району и выглядывать Волкова? Бред…

– Передаем сигналы точного времени… – донеслось из чьего-то окна.

А ну-ка, а ну-ка… Одиннадцать часов? Даже если вычесть время, которое он провел в том сумеречном мире – все равно непонятно. Каких-то частей жизни явно не хватало. Совершенно выпал кусок между двором, где он вылетел из перехода и Новоспасским переулком. Он что, на автомате пошел к своему бывшему дому, что ли? Так, вот он сидит у стены… Брр… Его передернуло от нахлынувшего воспоминания. Голова закружилась и он сел на подвернувшуюся лавочку.

Светило солнце, на асфальте лежало несколько свернувшихся в трубочку высохших листьев. На соседней скамейке группа подростков слушала песню в исполнении своего товарища. Прислушавшись, Странник пришел к выводу, что парень явно переслушал тяжелой западной музыки и теперь воображает себя участником какого-нибудь «Юрай Хипа». Да и текст про какого-то бедолагу, на которого несчастья сыпались одно за другим, соответствовал.

«Жизнь состоит из ошибок,

Счастья в ней ни черта!

Из этого я сделал вывод:

В мире царит красота!»

«По-моему, из его песни следует, что царить там должен, скорее, Сатана, а рифма к этому – ни хрена…» – машинально отметил Странник.

«И пуля когда разрывная,

Недолгий окончила бой,

Улыбку врага, умирая,

Увидел я перед собой».

Закончив песню на столь торжественно-мрачной ноте, парень замолчал, ожидая реакции своих друзей.

– Ну, ты даешь, Комар! – вымолвил, наконец, невысокий блондин.

– Да это, блин, на фиг, трындец! – закивал головой румяный крепыш.