Евгений Белогорский - Операция Кондор

Огромное огненное облако ничуть не меньше тысячи метров, пронзительно ярко вспыхнул над поверхностью моря. Те, кто наблюдал за ним из укрытия, специально отметили, что в этот момент, по своей яркости, шар превосходил солнце. Смотревшие через специальные световые фильтры позволяющие наблюдать за солнцем ученые, были ослеплены вспышкой взрыва.

Как показала кинопленка, бесстрастно фиксировавшая все происходившее, свечение было всего несколько секунд, а затем разноцветное облако клубящего пара устремилось в небо, принимая форму гриба на толстой ножке. В этот момент горящий шар по своей яркости был сравним с солнцем, что тут же было отмечено наблюдателями как эффект «двойного солнца».

Восходящий в небеса столб, полностью скрыл большую часть стоящих на якоре судов, а те корабли и джонки, что стояли по краям, вспыхнули ярким огнем. Сильнейший ветер налетел на людей находившихся на острове, пробуя на зуб крепость их укрытия. Все стоявшие на треногах приборы были опрокинуты, свежее срубленные накаты бревен жалобно заскрипели, тревожно загудела земля, но укрытие устояло.

Когда люди вновь смогли взглянуть на море, то водяной гриб уже расползался во все стороны, утратив свой завораживающий цвет. Часть находившихся в море кораблей горела, другая часть бесследно исчезла с морской глади.

Начальствующий над этими испытаниями майор Мацуока требовательно посмотрел на главу испытателей и тот сдержанно кивнул головой, подтверждая успешное завершение эксперимента. Промокнув вспотевшее от переживаний лицо белейшим платком, майор подошел к радисту и торжественным голосом произнес.

— Передавайте Исидо. Бутон распустился.

Это было кодовое сообщение об успешном проведении испытания, которое должно было снять тягостное напряжение со многих лиц, посвященных в секрет Хыннам. Передаваемое от одного уровня управления к другому, оно стремительно летело вверх по древу японской государственной машины, пока не достигло канцелярии Хинэки Тодзио. Даже не будучи премьер министром, он сохранял большое влияние в правительстве и в стране, олицетворяя подлинный самурайский дух японской нации.

С невозмутимым лицом, воспринял господин Тодзио доклад полковника Хатанаги об обретении страной нового могучего оружия. Воздав должную хвалу богине Аматерасу и своим почтенным предкам за оказание помощи и поддержки, генерал армии занялся делами.

— Сейчас самое главное избежать участи наших неудачливых союзников немцев. Они тоже смогли создать свою бомбу в черновом варианте и успели испытать её в марте этого года, но вот применить против противника не успели. Мы должны оказаться лучше их, Кэнзи. Что доносит подполковник Хагу о готовности нашего авианосца выйти в море? — спросил Тодзио полковника.

— Он готов выйти в море в любой момент, как только поступит приказ, господин генерал — невозмутимо доложил Хатанага, полностью копируя своего шефа.

— Отлично. Передайте майору Мацуока, что у него есть пять дней для доставки зарядов из Кореи в Японию. Подполковнику Хагу дается два дня для снаряжения и подготовки подводной лодки. Не позднее 10 августа, она должна выйти в море для выполнения важного задания. От него зависит дальнейший исход войны и будущее всего японского народа. Пусть крепко усвоят это, ибо в случаи срыва указанных сроков, они ответят головой. Все понятно?

— Не извольте беспокоится, все будет передано в точности как вы сказали, экселенц.

— Отлично. А теперь вызовите мне машину. Я поеду на прием к императору.

Повелитель Хризантемового трона, принял бывшего премьера с небольшой задержкой в сорок пять минут, несмотря на достигнутую ранее договоренность. Подобная задержка была обусловлена совсем не отсутствием свободного времени у императора. У потомка богов его вполне хватало, так как всеми делами в империи занимались министры, а император только спрашивал и давал согласие. Таким образом, император Хирохито выражал свое неудовольствие бывшему премьеру, за его прежние ошибки и неудачи.

Как глава государства, он нес полную ответственность за действия своих подданных ибо только с его согласия страна вступила в войну с соседними государствами. Император хотя и считался конституционным монархом, но обладал вполне реальной властью и в случаи своего несогласия, мог отправить в отставку любого генерала, министра или целое правительство. Вся страна об этом знала, была согласна и потому, чтобы принять столь важный шаг как испытание нового оружия, было необходимо получить согласие Хирохито.