— Зачем это тебе? — Куан мгновенно узнавший нунчаку, поднял тяжёлый взгляд на воспитанника.
— У меня сегодня-завтра беседа с почитателями моего таланта переговорщика, — с улыбкой пояснил Саша. — Дело в том, что своевременно посланные нахер никак не хотят двигаться добровольно, и кое-кого придётся подтолкнуть.
— Я надеюсь, трупов не будет? — спокойно поинтересовался Ляо.
— А это, как получится, — ответил Саша. — Я ведь не Кама.
Мастер снова оценивающе взглянул на паренька, подумал и негромко произнес:
— Надеюсь, что не Кали…
Вернувшись в спальню, он первым делом внимательно осмотрел тумбочку, не нашел ничего интересного, сбросил парусиновые ботинки-тапочки и лёг прямо в одежде на одеяло, бездумно глядя в потолок.
Постепенно спальню стали заполнять воспитанники дома. Кто-то возился с тетрадками, кто-то пришивал пуговицу, но вокруг Александра словно образовался вакуум. Никто не подходил, и не спрашивал, словно его и не было вовсе.
Через три часа, в спальню вошел Виктор Афанасьевич и, объявив отбой, выключил свет.
Из-за того, что в коридоре горели лампы, а над дверью находилось световое окно, в спальне царил полумрак.
Негромко переговариваясь, воспитанники утомлённые тяжёлым днём постепенно затихали, и лишь Александр оставался в контролируемом трансе.
Вот скрипнула дверь, и шлёпающие шаги направились к кровати Сашки.
Он открыл глаза и перед ним, словно кролик перед удавом, замер совсем ещё маленький мальчишка лет десяти.
— Тебя зовут. — Прошептал он. — Эти…
— Где? — Александр сел на кровати, и достал из-под подушки нунчаку.
— В парке, возле дальней беседки. — Мальчишка плотно сжал губы. — Ты не ходи. Они убить тебя хотят. Давай я позову Викафа?
— Не надо малыш. — Александр неожиданно для себя встал перед мальчишкой на колени и слегка обнял угловатое тело. — Всё будет хорошо. — Рука прошлась по торчащим во все стороны вихрам. — Ты самый крутой мужик в этой скотобазе. Иди к себе и никого не бойся. А будут обижать, я с ними разберусь. Хорошо?
Саша быстро надел обувь, спрятал нунчаку в рукав куртки и, кивнув на прощание малышу, вышел из спальни.
Насколько он разобрался в памяти того, прежнего Сашки, «дальняя беседка» находилась в самом углу парка — там, где тёк крошечный ручеёк, впадавший в Волгу, и проходила поржавевшая кованая ограда.
Двигаясь как можно тише, он прошёл весь парк и остановился в пятнадцати метрах от беседки занятой местным криминалитетом.
На углу ограды горел калильный керосиновый фонарь, который довольно скупо освещал этот кусок парка, но постепенно глаза адаптировались, и Александр шагнул вперёд.
Глухарь, Сявка, Колесо, Червонец, и Тик. Не было только Бори по кличке Ватман, который, кстати, совсем не был евреем, а всего лишь сыном водителя одесского трамвая, и в данный момент лечил свой нос в медицинском пункте, пугая случайно забредавших пионеров замотанной словно кочан головой. А предводитель всей компании Сявка — Параша, или как он себя сам называл Сева — Лом, чего-то негромко рассказывал друзьям, делая характерные движения руками, словно оглаживал женские прелести.
— Чего звали, Параша с опарашенными? Соскучились?
Лом-Сергей Гаршин, мгновенно ощерившийся словно волчонок, прыгнул вперёд, и полез куда-то за отворот куртки. Рука, скрывшаяся под одеждой почти по локоть, от точного удара едва слышно хрустнула, и нечеловеческий вой громко разнёсся по округе.
— Мочи его!
— Да! — Азартно поддержал Александр, уже державший в руках нунчаку, поддержал главаря. — Мочи меня!
Скользящий шаг в сторону, и метнувшаяся словно змея, деревяшка воткнулась в живот Глухого, и на обратном движении рубанула в междуножие Червонца, отчего тот сразу остекленел глазами, и без звука повалился на траву.
Тик и Колесо вооружившиеся ножами, сунулись было к Белову, но тут же отскочили от бешенным пропеллером вращающихся нунчаку. Впрочем, им это не помогло: Тик получил удар по коленной чашечке, и свалился, беззвучно открывая и закрывая рот, точно вытащенный на берег карась. Впрочем, его болевой шок был просто удачей, в сравнении участью, постигшей Колесо.
Как Лом лежавший на траве со сломанной рукой смог вытащить револьвер, Александр так и не понял, но отшатнуться успел. Первая пуля прошла мимо, а второго шанса он давать не собирался, и со всей силой метнул нунчаку в стрелка.
Палки врезались торцом в горло малолетнего бандита, и рука, перед тем как нажать на спусковой крючок в последний раз, дёрнулась в сторону.
Читать дальше